Пролог

Какое прекрасное утро… Из жилого сектора доноситься слабая, еле различимая на фоне шума работающих антигравитационных двигателей сотен крейсеров, поднятых по тревоге и зависших в стратосфере над центральными воротами, но все же прекрасная музыка. Трава (собственно единственное зеленое растение которое можно было встретить на этой соте), не колышимая ветром, неспособным проникнуть за силовое поле, создаваемое дефлекторами танкеров, вызванных для прикрытия второй линии обороны, безмятежно тянулась к солнцу… И все же непонятное беспокойстве одолевало лейтенанта Деллата. Уже не молодой, но явно преждевременно поседевший гладиатор, он сидел в окопе и, сам не замечая того, настукивал пальцами по прикладу его новенького ручного пулемета одному ему известную мелодию. Глаза нервно бегали из стороны в сторону, что было ему несвойственно и совершенно не сочеталось с полным ледяного спокойствия лицом.
- Все хорошо – пытался успокоить себя Деллат.
Он всегда говорил сам с собой, когда волновался. А так сильно лейтенант не беспокоился уже давно. Он испытывал странное предчувствие, какое бывало у него всякий раз перед большими неприятностями. Последний раз оно посещало его приблизительно год назад. В той заварушке на Мельсионе погиб весь его отряд, а ему посчастливилось оказаться прямо под сбитым над ним бридером. Быть может, именно это и спасло ему жизнь. Конечно, он сломал пару ребер, да и парадный мундир был безнадежно испорчен, но, тем не менее, его не задела орбитальная бомбардировка, устроенная группой дредноутов для зачистки «пустого квадрата». А начались эти предчувствия довольно давно, после встречи с одним менталистам. Сложно сказать, где именно это произошло. Может опять на Мельсионе, может на родной Воранерской соте, да хоть на Л… нет, только не на Лиенсорде. Откуда у лисов могли взяться менталисты… не суть дела. Важно, что после этой встречи он очнулся в госпитале с провалом в памяти, но с медалькой на груди. Ее уже собирались присвоить посмертно, считая что вражеский разведчик спалил молодому солдату мозги, но посреди ночи Деллат внезапно очнулся и потребовал есть, чем немало удивил уборщицу, зашедшую в пустую комнату (коматозников она свидетелями не считала) дабы отхлебнут самогону из фляжки, которую она всякий раз брала с собой на ночное дежурство (для профилактики заболеваний, как она заявила позже). Утром ему рассказали, что он в одиночку обезвредил вражеского разведчика, за что и был награжден. Ночного происшествия он не запомнил, но при выписке из госпиталя зачем-то попрощался с уборщицей, заметно побледневшей при этом…
- Вероятнее всего это обычный шпион или вообще учебная тревога – продолжал успокаивать себя вслух Деллат. Ну в самом деле, кому придет в голову одной единственной армией пытаться ограбить столицу объективно самого сильного из альянсов Ворании. Для этого нападающий должен быть либо полным психом, либо держателем армии крупного альянса (эта должность имеет много названий). А сейчас, по данным разведки, которой Деллат никогда не доверял, на них летели с далекой Лиенсордской соты, чей правитель уже долгие годы поддерживал нейтралитет. Он был далеко не самым слабым противником, по слухам, под его контролем находилось несколько колоний, но набрать армию, эквивалентную их, он не смог бы в ближайшие лет 900…
Тем временем на синеватой поверхности энергетического поля центральных врат появилась еле заметная рябь – верный признак приближения прибывающих объектов. Деллат проверил зарядку генератора силового щита и снял пулемет с предохранителя. Разумеется, с того расстояния, на котором он находился, изменения разглядеть было довольно сложно, а ракетные установки, минометы и камикадзе, составляющие первую линию обороны, заслонявшие собой обзор, делали эту задачу практически невыполнимой. Просто слишком хорошо лейтенанту был знаком тот звук, с которым импульсное оружие переходило в боевой режим.
Минуты ожидания тянулись как часы. Страшно хотелось что-либо делать, все равно что, лишь бы не сидеть на месте, тупо ожидая неминуемого сражения.
Деллат огляделся. Рядом с ним лежал снайпер, замаскированный под куст. «Что за глупость, маскироваться под растение там, где зеленой может быть только кровь твоего врага? - подумал Деллат. Вероятнее всего этого снайпера тренировали для войны на Лиенсорде, а это маскировку он одел только лишь за неимением другой. - Да и на кой хрен нужны снайперы в войне против Лиенсу? Их можно подавить только огневой мощью, взрывчаткой на худой конец, но ни как не точечным импульсным оружием».
Совершенно неожиданная головная боль заставила Деллата вернуться в реальность. Глядя на снайпера, он с удивлением обнаружил, что тот трет рукой висок. Абсолютно тем же был занят солдат, разместившийся по правую руку от лейтенанта.
- Что это, массовый приступ мигрени?
Но ответом на этот явно риторический вопрос был оглушительный взрыв, поднявший в воздух столб пыли.
- Камикадзе – произнес снайпер.
Серая завеса нехотя опускалась, открывая взору центральные ворота.
- Получай зеленая с… - солдат встал из окопа и замер. Вместо ожидаемой толпы дронов из ворот выходили патриархи. Ни минометов, ни ракетных установок уже не было. На их местах сейчас находились кучи металлолома, отдаленно напоминающие картины Пикассо. А про камикадзе даже говорить глупо. Бедняги, обезумив от столь мощной ментальной атаки, побежали прочь, проникая вглубь первой линии обороны, забыв про включенные таймеры.
Во весь голос перечисляя родословную главы разведки, Деллат поднялся из окопа и открыл огонь по врагу. Спустя мгновение, его примеру последовали и все остальные, а главное крейсера…
От патриархов даже пепла не осталось, но все только начиналось. Из ворот начали вылетать крейсера. Первый не протянул и минуты, остатки второго рухнули на колонну танков… на десятом был уничтожен первый наш крейсер «Непобедимый»… На сотом наш энтузиазм начал иссякать (как и боеприпасы), но поток крейсеров не прекращался. Однако, для разнообразия, наверное, помимо крейсеров из ворот поперли ядозавры. Совершенно ничего не понимающий лейтенант был рад хоть какому-то занятию. С явным удовольствием он выпустил весь магазин…
Неожиданная и резкая боль в груди заставила лейтенанта выпустить оружие из рук. Проследив глазами направление полета маленького оранжевого сгустка энергии, прорезавшего утренний полумрак, Деллат обнаружил инфильктратора. Тот вглядывался в оптический прицел, пытаясь поймать следующую жертву. Тихий хлопок и лиенсу упал. Соседний «куст» зашевелился, перезаряжая винтовку.
Будучи не в силах больше держаться на ногах, Деллат упал навзничь. В небе, настолько голубом и бескрайним, что сложно передать словами, буквально раскалывался на две части флагманский крейсер «Надежда», сраженный дюжиной ракет «космос-космос» в самый капитанский мостик.
А крейсера продолжали прибывать, словно мухи, огромные серые мухи… В глазах темнело, мысли переставали слушаться и уносили далеко, в самое детство. Боль утихала, отступала, становилась какой-то чужой. И вдруг легкость, спокойствие, безмятежность…

Отлично пишешь...
Я даже зачитался...

Молодец

Супер, я надеюсь продолжение буде, очень увлекательная история

Класс... Одобряю...

Супер, продолжай в том же духе!!

Ага

Здорово! Очень!

Млоток!

а как теперь воевать???
теперь жалко каждого из десятков и сотен тысяч гладиаторов
как отправлять на грабёж, как защищиться

Если воин отдает свою жизнь во имя процветания родной соты - это одно.
Но когда он гибнет в бессмысленной борьбе с плодами бага (и не только. Жители Пегаса поймут двойной смысл названия) - совершенно другое.