На мосту, где когда-то стояли вы вместе
где светило вам яросно солнце заката
ты стоишь словно тень и здесь ты не к месту
в этом городе счастья нет слова утрата

И неважно тем людям, что мимо проходят
что сердечко с душою жаждят свободы
что сейчас твои мысли в небо летят
что изранили мир твой эти адские годы

Ты была для него игрушкой, не больше
не ценил он тебя, развлекался как мог
и теперь не увидит никто твои горькие слезы
и спокойно на небе, тебя встретит бог

Ты была одиноким и слабым ребенком
ты незнала что в мире есть свет
все считали тебя отпущенья козленком
в жизни твоей полной лишь бед

Ты пыталась сражатся но сил больше нет
ты свернувшись плачешь в сторонке
А вокруг грубый злой мир, и дела всем нет
До судьбы потерявшего веру ребенка

Ты сидела одна, и рыдала безмолвно
окружали тебя стати хищных теней
во спасенье был послан крылатый защитник
вышел он горделиво из рая дверей

На земле поглощенной раздором и тьмой
некому нету дел до явлений небысных
просто ангел встал вновь у тебя за спиной
И развеял сияньем он сном неизвестных

А когда на тебя надевали оковы судьбы
были в неведенье твой истиной силы
ангел вложил в твою руку свой мечь
и обрела ты свободу, и белоснежные крылья

Кинозал, в котором вы вместе грызли кедрач
И ссыпали к тебе в карман скорлупу орехов.
О деталь, какой позавидовал бы и врач,
Садовод при пенсне, таганрогский выходец Чехов!

Думал выбросить. И велик ли груз - скорлупа!
На троллейбусной остановке имелась урна,
Но потом позабыл, потому что любовь слепа
И беспамятна, выражаясь литературно.

Через долгое время, в кармане пятак ища,
Неизвестно куда и черт-те зачем заехав,
В старой куртке, уже истончившейся до плаща,
Ты наткнешься рукою на горстку бывших орехов.

Так и будешь стоять, неестественно прям и нем,
Отворачиваясь от встречных, глотая слезы...
Что ты скажешь тогда, потешавшийся надо всем,
В том числе и над ролью детали в структуре прозы?
Быков