Предлагаю постить тут свои расказы или стихи.

Для затравки небольшой расказ:

"Я больше не снайпер"

Алекс подымался по ступенькам, тяжело опираясь на свой костыль, левой рукой цепляясь за перила. Боль в позвоночнике не утихала, стопы ног горели огнем, но это лучше чем ни чего не чувствовать. Алекс любил гулять по траве босиком, это было основной причиной отказа от кибернетических имплантатов. Из-за повреждений в позвонке даже искусственные ноги плохо бы слушались, но зато было бы меньше боли. Но Алекс не хотел расставаться с живым ощущением окружающего мира. Лучше на костылях, зато своими ногами. Так и доживал свой век бывший снайпер тридцать пятого стрелкового полка.
На сегодняшний праздник, военный парад, устроенный в честь инаугурации нового канцлера Зака Норманна, Алекса пригласил совет ветеранов. Лоджия для приглашенных ветеранов находилась на втором этаже. Но даже один лестничный пролет давался Алексу с огромным трудом.
Последнее время Алекс все чаще вспоминал, свой последний бой. «И все из-за этого ублюдка Норманна»! Алекс скрывал свою ненависть к будущему канцлеру, он лелеял ее и берег как ребенка.
***
Все началось лет десять назад, Зак Норманн получил повышение по службе, звание маршала и третью ударную армию в полное распоряжение. Солдаты недолюбливали его за высокомерие и наплевательское отношение к простым служащим. Норманн не щадил человеческих жизней ради карьеры, он строил ее на костях, хитроумно сваливая свои просчеты на подчиненных офицеров. Стой поры, у Норманна выработалась привычка: жертвовать пешкой, что бы заманить в ловушку ферзя. Но с каждым годом количество жертв увеличивалось, ради одной громкой победы Норманн был готов на все!
-Сегодня меня могут осудить за жесткую военную политику, но завтра благодарные потомки будут помнить только мои победы! Я сделаю из нашего Дома великое государство! Такие речи звучали на банкетах устроенных в честь победителя Норманна.

***
Алекс с напарником заняли указанную позицию. Позиция была не самая удачная, но суть профессионализма как раз и заключалась в том, что бы использовать все плюсы и избежать всех минусов. Сэм, напарник Алекса, укрывшись за валуном, уплетал паек, выданный перед боем. Алекс же просматривал сканером местность, пытая предугадать основное направление противника. Гондола противника только прибыла и высадка десанта должна была произойти не раньше чем через четверть часа. Время еще было и Алекс стал всматриваться в герб гондолы, по гербу можно было определить принадлежность Дома. То что это «Лисы» было понятно и по форме гондолы, а вот состоят ли они в альянсе, новички в своем деле или нет можно было определить по узорам и цвету.
-Сэм, хватит жрать, вон они засуетились.
-Черт, чего-то они рановато, я даже доесть не успел. Гляди, а народу то понагнали! Со штаба сообщили, что вес армии не большой.
-Да? А кто у нас главнокомандующий штаба? Правильно ! Нооорманн! Мать его…
Противник довольно шустро занимал позиции, Алекс выискал взглядом «одиночку» и взял его на прицел. Ни оптикой, ни оборудованием он ни пользовался. Дело не в том, что он был супер стрелком, просто пока бой не начался, выдавать свои позиции нельзя. Электронные прицелы легко «вычислялись», а оптика тоже могла выдать – солнце находилось с невыгодной стороны. Алекс привык стрелять интуитивно, с детства стрелял на вскидку, практически не целясь.

***
Первое ружье Алекс сделал сам, с отцовской помощью конечно, но все же практически все идеи были Алекса. Отец Алекса был кузнецом, мастером на все руки, в гараже у отца была целая мастерская, практически все станки были собраны отцовскими руками. Все началось с того, что Алекс притащил в Школу трубку для стрельбы жеваной бумагой. Но это была не просто трубка, она крепилась с помощью специального механизма к запястью руки и надежно пряталась в рукаве пиджака. Алекс разжевывал кусочек бумаги попутно выискивая цель, будучи убежденным, что ни цель ни окружающие ребята его не заметят так как заняты написанием задания, быстро и бесшумно вскидывал руку, трубка выскакивала из рукава в ладонь, Алекс делал точный выстрел в шею или ухо, потом опускал руку хватаясь за стилус и принимался усердно выполнять задание на планшете, а трубка тем временем самостоятельно возвращалась сама в рукав. Все это происходила за доли секунды. Не зря Алекс все каникулы потратил на тренировку.
-Лучше чем ни будь, дельным занялся! Корила его мать после вызова в школу. Был серьезный скандал. «Вопиющее нарушение дисциплины»! Оказывается класс просматривался с помощью спец оборудования, которое так просто и не увидишь. Отец предложил сделать воздушное ружье и организовать тир в гараже. Алексу идея понравилась и начались регулярные тренировки, потом соревнования в школе, и по Дому в целом среди юниоров.

***
Сначала вывалились бегемоты, Алекса всегда поражали эти создания, на бегемотов они меньше всего походили. Были они похожи на жаб переростков, да и двигались приблизительно также, короткими тяжелыми прыжками. Наверно именно по этой причине в их емкостях ни кто не любил ездить. Лисы предпочитали левиафанов, а еще лучше песчаных червей. Но зато бегемоты были пошустрей. И соответственно по этой причине их выпускали в первую очередь. Они выстраивались в ряды, образуя живую стену, за которой могли нормально и без риска дислоцироваться остальные войска. Следом выползали левиафаны, важно и не торопясь перебирая своими короткими лапами, выпячивая брюхо в перед и запрокидывая пасть в верх. Ну тут и остальной зоопарк начал выстраиваться. Вообще Алекс довольно толерантно относился к расе Лиенсу, ребята молодцы к особым хитростям не прибегали, в бою вели себя честно и открыто не то, что «Псы» эти всегда выкидывали такие фокусы, что мама не горюй!
Алекс выбрал не просто одиночку, это был дрессировщик, у каждой боевой группы мутантов есть дрессировщик, и выведя из игры дрессировщика можно было рассчитывать на длительное бездействие группы, пока не подоспеет замена, за это время группу можно расстрелять как сборище неподвижных целей. Для невооруженных глаз Алекса дрессировщик выглядел как маленькая черточка, но для Алекса этого было достаточно, прикинув приблизительно где должна быть голова он выстрелил. Черточка исчезла.
-Ну ты как всегда в своем репертуаре! -Восхитился Сэм. –Как можно попасть с такого расстояния без прибора наведения?
-На одной голой интуиции. Гляди запаниковали.
В войсках противника стало наблюдаться усиленное шевеление. Вдруг вспорхнула стая вампиров, еще те твари, летучие мыши мутированные до полуразумного состояния, они не нуждались в дрессировщике и умели принимать решение самостоятельно. Вампиры рассредоточились по округе пытая выяснить, где стрелок. По всей видимости, противник просканировав местность на предмет оптики и приборов наведения ничего не найдя, пришел к выводу, что стрелок достаточно близок и в оптике не нуждается. И тут одна из мышек рухнула в низ, видать кто-то из подразделения снайперов решил пострелять по «тарелочкам». Алекс поддержал игру и следом подключился Сэм. Через несколько минут противник понял, что зря старается, по всей видимости армия окружена снайперами повел в атаку основные подразделения, порядка сорока-пятидесяти тысяч пауков ринулись в бой.
Алекс всегда удивлялся той бешенной скорости которую развивали эти монстры, не каждая техника в состоянии с ними по соперничать. На встречу выкатился батальон танков, дальность стрельбы позволяла наносить вред паукам до того как они смогут адекватно нанести ответный удар. Но пауки слишком быстры и не так просто их остановить, даже шквальным огнем. Поэтому была оказана поддержка с воздуха, две сотни эсминцев заходя в крутое пике выпаливая ракеты десятками и тут же разворачиваясь летели обратно домой. Слишком близко подлетать опасно, пауки с одинаковой ловкостью могут с помощью психокинетики опрокинуть как танк так и эсминец. Бой закипел, снаряды танков и ракеты эсминцев рвали пауков на мелкие кусуи, лапы, головы, куски тел разлетались в разные стороны, но вот основная масса пауков подобралась поближе к танкам и начала раскидывать их в разные стороны стараясь по больше мере опрокинуть танки на спину. Один из зазевавшихся эсминцев не успел вовремя отвернуть в сторону, был «захвачен» введен в штопор и направлен в скалу.
Алексу с Сэмом по большей части оставалось наблюдать ну по мере возможности отстреливать руководство противников. На помощь танкам подошли подразделения огнеметчиков и «вулканов». Боевой робот «вулкан» был хорош тем, что мог смешаться в толпе пауков не давая сосредоточить коллективный сбор психокинетики. Разобщенная психокинетика не имела точных ударов, началось просто усиленное истребление гигантских насекомых. Но тут Алекс заметил как из гондолы противника стал выползать песчаный червь. Эти твари ни чего не боялись, обладая мощной броней и огромным весом они просто давили тяжелую технику превращая ее в груду металлолома, живую силу проглатывал сотнями за раз, в месте с грунтом, потом отрыгивая грунт, а все съедобное оставляя себе. Такая зверюшка весила порядка трех тысяч тон, а также имела, без малого, три сотни метров. Однако Алекс был отличником по теории, и прекрасно знал как «вычислять» «гуляющий» нерв. Песчаный червь состоял из кольчатых пластин, представляющий собой хитиновый скелет, после ряда мутаций кольца содержат в своем составе кремний и слав кадериума. Но любая мутация приводит и к нежелательным последствиям. Когда кольцо насыщается неорганическим составом, оно отмирает преставая расти, что приводит к освобождению целого ряда нервных окончаний, которые с возрастом сплетаются в нервный жгут. Так вот: в теории при определенном изгибе тела кольца находящиеся возле головы иногда оголяют этот нерв, беда только в том, что он «блуждающий и в этой расщелине он может оказаться по середине, вверху или в низу.
Определить местоположение в этот момент можно по нескольким признакам, но вся соль в том, что времени правильно определить не хватает, так как червь еще тот живчик и на месте не подвижно не замирает. Вот тут и приходится надеяться на интуицию и везение.
И то и другое у Алекса хоть отбавляй. Сухой треск импульсной винтовки и червь взвился в болезненных судорогах. Опрокидывая бегемотов, расплющивая все и вся кто оказался по близости. Через несколько минут червь успокоился, судороги прошли и он снова нацелился в гущу событий. Снова треск винтовки и снова червь в судорогах давит свои войска. Сэм валялся на боку схватившись за живот, медленно умирая от смеха.
-Блин, я не могу! Алекс, ты просто монстр! Разве можно так издеваться над бедным животным!
Алекс сосредоточенно ждал, когда червь успокоится, вот только противник этого не стал ждать, дал команду к отступлению. Войска «лисов» стали грузится в гондолу, червь успокоившись первым полез в люк. Победа была быстрой и легкой, в принципе Дом тоже понес потери, но столь не значительные, что это не омрачало всеобщего веселья, ребята из взвода Алекса отправляли «шутнику» поздравления по камутатору. Но тут пришло экстренное сообщение, что очереди прибытия ожидает еще одна гондола, на этот раз в гости пожаловали псолао.
-Черт! Отдохнуть не светит! - Возмутился Сэм. Вообще-то их должны были бы заменить, но зная скверный характер Норманна ни кто на это и не надеялся. Псолао с выгрузкой ни когда не затягивали, обладая не дюжими способностями в парапсихологии, они просто телепартировали свои подразделения в боевом порядке и не затягивая сразу переходили в наступление. Впереди всех двигалось порядка трех сотен тысяч послушников, среди них виднелись слуги, которые неплохо защищали «пушечное мясо».
-Во! Сколько сволочей понагнали. – Процедил сквозь зубы Сэм.
-Да, особенно хороши вон те три тысячи медиумов, походу сегодня будет жарко, ненавижу медиумов, после них потом неделю приходится вылавливать всяких демонов. Собой то они их не забирают!
Тем временем сотня тысяч носильщиков выстроилась огромным квадратом, в нутрии которого находились разные воины, по одному из каждого рода войск. Каждый из них представлял своеобразную деталь «боевого организма». Возле медиумов находился полк тамплиеров. Десять тысяч тамплиеров! Это не просто попытка ограбления Соты! Это уже серьезный военный конфликт.
-Сдается Сем, это наш последний бой.
-Не каркай, я еще не женат, и на тот свет не собираюсь.
По коммуникатору пришел приказ: снайперам взяться за отстрел медиумов.
Нет худшего для снайпера, чем стрельба в медиума. Не дай бог ранить, а не убить. Раненый медиум приносит свою пролитую кровь в жертву для вызова демона мести. Демон мести это демон первого порядка который ищет того кто пролил кровь его хозяина.
-Сэм, постарайся не ранить. Стреляй в голову.
-Не переживай, все будет тип-топ.
Попасть просто в медиума очень сложно, каждый из них призывает к себе духа телохранителя, который "нашептывает" куда уворачиваться от вражеских пуль, ну а тем более подстрелить насмерть с первого раза. Алексу пришлось сосредоточится по максимуму. Система наведения прицела была настроена на сетчатку глаза и четко отслеживала направление взгляда. Алекс не торопился, выбирал цель, потом начинал "приживаться" с целью, дожидался момента, когда медиум начинал впадать в транс перед вызовом и соответственно терял способность слышать "шепот" духа, и в этот момент Алекс спускал курок. Пока Алекс «сживался» с целью, можно было передохнуть, просто наблюдая за действиями медиума. Каких только тварей не вызывали эти ублюдки! Алекс успел прикончить шестерых медиумов, когда услышал рев с лева от себя. Он плавно и медленно повернул голову и посмотрел в ту сторону от куда шел звук, шести метровый демон держал Сэма, сжав его в кулак, поднося неподвижное тело напарника к раскрытой пасти. Алекс не долго думая, выхватил гранату и точным броском забросил в пасть обнаглевшей твари. Раздался взрыв, нечеловеческий рев резанул по ушам, граната разворотила нижнюю челюсть демону, и по всей видимости тварь была в дикой ярости. Алекс понял, что пришла пора уносить ноги, пока демон не опомнился. Он резко развернулся и рванул с места, но тут же почувствовал удар в спину и распластался на животе. Дикая боль прошла по спине. Демон вонзил когти в спину Алексу, схватив его за позвоночник, как пивную кружку, и поднял в воздух. Алекс заорал, боль была нестерпима. В глазах поплыли радужные круги, но винтовку Алекс из рук не выпустил. Демон развернул Алекса к себе лицом и поднес к своей развороченной физиономии. Он потянул в себя в воздух и от Алекса к демону поплыл белый дымок. Алекс почувствовал как его жизненная сила утекает, собрав всю волю в кулак, из последних сил Алекс воткнул свою винтовку демону в правый глаз. Демон взревел сжав кулак, Алекс обезумел от боли непроизвольно выпятив грудь и раскинув руки в разные стороны. Демон мести, оставшись без правого глаза тут же начал мстить, плавно выдавливая когтем правый глаз Алекса. «Ну все, прощай жизнь моя грешная». И тут он увидел совсем рядом со своей левой рукой винтовку, торчащую из глаза демона. С трудом дотянувшись до нее, Алекс спустил курок. Грянул выстрел. Демон захлебнулся собственным ревом, постоял какое-то время не подвижно, потом расслабив лапы, рухнул на спину. Алекс попытался снять себя с когтей демона, боль пронзила позвонок. Алекс вскрикнул и провалился в забытье.
Алекса нашли через час уже практически мертвого. Он месяц пролежал в реанимации, не приходя в сознание. Тот злополучный день был черным не только для семьи Алекса, практически вся шестнадцатая армия была уничтожена.
Норманн выждал когда армия нападающих вымотается, после чего подтянул свою третью ударную, свежие и не уставшие войска разгромили остатки «Псов», хотя сказать, что им это удалось сделать легко и просто невозможно. Сэм погиб еще в руках демона, был заживо раздавлен могучей лапой. Так что все попытки Алекса спасти его были напрасны.
С той поры Алекс не мог ходить без костылей. В место правого глаза отец Алекса изготовил превосходный имплантат. Также пришлось заменить четырнадцать позвонков, спиной мозг удалось сохранить, но его работа была сильно нарушена. Ноги плохо слушались, иногда наступал паралич на несколько часов. Врачи предлагали имплантировать механизм, в место крестца, но Алекс отказался, данный имплантат плохо работал с живыми ногами и совершенно не предавал ни каких ощущений.

***

И вот теперь, он ветеран, совершенно изувеченный и постаревший (демон тогда немало выпил из него сил) сидел в первом ряду представительской лоджии и наблюдал военный парад в честь Норманна. «Глупцы! Чему они радуются?!» Размышлял Алекс смотря на ликующий народ. «Ведь нас теперь ждут тяжелые времена. Этот козел затеет какую ни будь авантюру и втянет народ в изнурительную войну с сильными Мира сего». Алекс внимательно разглядывал проходящие войска по площади, скоро должен пойти кортеж охраны нового канцлера. «Норманн слишком труслив, что б открыто проехать по площади, значит должен что-то задумать для маскировки». Вот появился открытый танк переделанный для парадов, в нем стоял Норманн при полном параде в маршальской парадной форме. Вся грудь была увешена орденами. «Ты и одного ордена не заслужил, ублюдок». Подумал Алекс активизируя сканер своего имплантата. Алекс просканировал череп Норманна обнаружив коммуникационный имплантат встроенный в череп с левой стороны возле уха. Форма имплантата соответствовала формам черепа Норманна. «Да это он, но что-то здесь не так. Слишком смело и открыто он перемещается по площади».
Алекс принялся сканировать черепа высокопоставленных гостей расположенных в лоджиях напротив через площадь. Так и есть, вон то чучело в темных очках , нелепой гражданской шляпе и прилепленными усами, имело такой же коммутационный имплантат, один в один с такой же формой и расположением. «Значит в танке – клон».
Алекс как бы не взначай положил костыль на перила, этот костыль его собственное детище импульсная винтовка с одним зарядом. Право на промах – отсутствует. Алекс синхронизировал систему наведения с винтовкой, прицелился в имплантат в голове замаскированного Норманна, сухой щелчок, практически неслышный в реве толпы, и треск разорвавшегося имплантата, который расколол голову на куски. На лоджии где находился Норманн началась паника, клон Норманна в недоумении уставился на окровавленный труп. «М да, по ходу умственные способности клону не передались от своего оригинала. Ну что ж пусть живет». Алекс встал опираясь на костыль, вместе с остальными ветеранами, находившимися в лоджии. И тут раздался выстрел, клон Норманна упал на борт танка. На площади наступила тишина. «Надо же, по всей видимости не я один ненавижу Норманна, видать снайпер воспользовался замешательством в представительской ложе». Алекс развернулся и пошел к выходу, больше ему здесь делать нечего. «Свой последний выстрел я сделал, теперь я больше не снайпер».

Давно среди игроков ходит легенда о форуме-призраке. На нём общаются люди которых уже давно нет в сфере, объявляют войны и заключают мир альянсы которые давно рассыпались в пыль, смеются и улыбаются модераторы о которых мы почти не помним. Этот форум знающие люди называют призраком, потому что он появляется лишь тем кому пора уходить, и только один раз. Когда удивлённые игроки потом набирают сохранившийся в истории адрес, по нему загружается в лучшем случае один из многочисленных форумов о разном. А на этом живут и общаются только те игроки, которые бросив сферу, не смогли её выбросить из сердца. И говорят что это само сердце коннектится по невидимым линиям и разговаривает о том что ему так близко.
Поэтому не огорчайтесь тому что вам настало время уходить из игры, помните вас всегда ждут на форуме-призраке те люди, которые ушли туда раньше вас

моё

Итого.Господа Львы.
Видимо тут некоторые непонятки.
Топик про таланты находится рядом.Это все я расцениваю как провокацию.
Посему я тупо закрою и это.
Теперь давайте решать,что нам с вами открывать с креативом,а что нет.
АП....а ну вас нафиг.Пишите что хотите,токо матом не ругайтесь.

"Носильщик"

Среди миллиардов звезд, и миллионов галактик всегда найдутся те, кто не согласен со своей судьбой. Те, кто считает, что способен влиять не только на свою судьбу, но и на судьбы людей. Если мы видим падающую звезду, мы загадываем желание, но даже не догадываемся, что звезды не в состоянии изменить свою судьбу, им суждено миллионы лет светить и ждать своего часа. Но если звезды падают, то это говорит о том, что они не согласны со своей судьбой и готовы погибнуть ради одного момента полета. Падающая звезда оставляет след в жизни человека оказавшегося свидетелем этого падения. И если чист он духом и живет ради добра, то гибнущая звездочка дарит ему часть своей Силы, дабы сохранить свой дух и след на века. Таких людей называют детьми звезд, жизненный путь их ярок и не предсказуем, ибо становятся они вершителями судеб, и под конец своего пути судьба им стать Хранителем. Хранителем Сферы Судьбы.

***

-Максимка, иди кушать.
-Две минутки мамочка! У меня серьезно астрологическое исследование.
Макс сидел, перед небольшим телескопом, исследуя созвездие «Песчаного червя».
-Ну, Максимка, я же тебя зову. – Мама подошла сзади, от нее вкусно пахло котлетами и топленым молоком.
-Иду, иду. – Пробормотал Макс, не отрываясь от телескопа.
-Ах ты мой маленький, упрямый звездочет! Мама ласково обняла сына за плечи и прижала к себе.
Макс повел плечами пытаясь освободится, телескоп вильнул в сторону.
-Ну мама! Мне теперь снова выискивать седьмую звезду! Она самая маленькая, а мощности телескопа не хватает!
-Вот поужинаешь и с новыми силами начнешь поиски. Если будешь хорошо есть то станешь большим и сильным.
-Ну, да, конечно. -Макс обижено надул щеки и посмотрел на небо.
-Звезда! Мама, звезда падает! Смотри!
-Ну вот и отлично, загадывай желание и пойдем есть.
"Хочу быть сильным" Загадал Макс. Земля вдруг вздрогнула и ушла из под ног. Макс на мгновение потерял возможность определять где верх , где низ. Раздался мощный грохот, гулкой дожью пробежавшись по земле. Стены дома пришли в движение, ужасный скрежет резанул слух. Макс почувствовал толчок в спину и отлетел к дверям, вжавшись в дверной проем.
"Ничего себе! Звездочка упала!"
С потолка начали падать обломки, свет померк и Макс потерял сознание.

***

Если плачет звезда
Ты подставь ей ладонь,
И в ладонях своих
Сохрани тот огонь.


Бой не затихал. Воранеры наступали слажено и умело. Батальон состоящий из трех тысяч камикадзе раскидал обороняющихся по периметру. Дом срочно дал приказ передислоцировать тамплиеров ближе к центру для достойной встречи наступающих гладиаторов. Группа из полторы тысячи носильщиков должна была прикрывать тамплиеров, Макс находился в этой группе. Он был командиром взвода состоящим из тридцати человек. Носильщики шли позади тамплиеров, создавая силовые щиты способные отразить не только выстрел импульсной винтовки, но и удар бортовых орудий эсминца. Правда на долго сил не хватало, поэтому задача тамплиеров состояла в том, что бы успеть разобраться с гладиаторами до начала огневой поддержки боевой техники противника. Пробить силовой щит из винтовки гладиатор мог только в одном случае в упор и совершенно перпендикулярно щиту. Поэтому шанс на удачный выстрел был только один перед рукопашной. Ну а в рукопашном бою, тамплиеры не знали себе равных. «Двуруких» обучали с детства владению боя с двумя мечами.
Произведя залп в упор, гладиаторы бросились в бой. Все смешалось. Теперь задача носильщиков состояла в том, что бы выбрать несколько «подзащитных» и держать их как в поле видимости, так и силовом поле. За спинами гладиаторов появились эсминцы. Припротивнейшая штука, эсминец увешан оружием как новогодняя елка. Уже было понятно, что на победу гладиаторов противник и не рассчитывал, затянув тамплиеров в потасовку, он отправил на их уничтожение элитных «волков».
«М да, будет туго». Вообще Макс не из пугливых, и это не первый бой. Но он просто до мелочей мог просчитать шансы на выживание, и еще ни разу не просчитался. Может по тому он до сих пор и жив. После того как разбомбили его дом, он уже ни чего не боялся.

***

После той бомбежки жизнь Макса резко изменилась.
Мать погибла под обломками дома, она пожертвовала собой, что бы отолкнуть сына в дверной проем, где больше шансов на спасение. Отец был на работе в тот момент, когда упала случайная бомба.
Макс попал больницу в бессознательном состоянии. Отцу сказали, что вся семья погибла, и он, не откладывая на долго свое решение, отправляется добровольцем в регулярные войска. Спустя трое суток, когда Макс пришел в сознание, отец гибнет при очередном налете бомбардировщиков, бомба угодила в казарму с новобранцами. Ни кто не выжил.
Макса определили в сельский интернат для детей, чьи родители археологи. Для оформления в детдом необходимо было собрать кучу документов, сельская администрация решила пока определить Макса в интернат, после планировалось перевести его в детдом поближе к центру Дома.
Макс очень сильно скучал по родителям, пережить потерю помогали мечты о звездах. Раньше люди не видели звезд, и вообще понятие «ночь» существовало только как время для сна. Но в развитии комплекса, где находился Дом Макса, со временем наступил кризис. Внутренняя сторона кольца сильно нагревалась на солнце, в то время как наружная часть остывала, приводя к тектоническим деформациям в слоях кольца. На всеобщем совете наций кольца было принято инновационное решение о вращении комплексов (каждый из которых включал в себя по шесть Домов) с осью вращения вдоль экваториальной линии кольца. Теперь каждые тринадцать биологических часа комплекс делал оборот на сто восемьдесят градусов, давая возможность остыть внутренней стороне комплекса, на которой жили люди. А также хорошо прогреться наружной стороне. Данный метод приобрел кучу плюсов с экономической стороны: изменение температурного режима увеличило мощность воздушных потоков в пустынных участках соты, что позволило увеличить производство электроэнергии, также космическая пыль, оседавшая тоннами на обратной стороне кольца, под воздействием солнечного ветра образовывала хорошую подпитку для такого сырья как кадериумная и продиумная руда. Ну и для растительности смена светового периода тоже сказалось положительно. Вот тут-то жители и увидели звезды, зрелище впечатляющее, но кроме как наслаждаться видом звезд, больше ни какой выгоды люди особо не видели. Единственно кто изучал созвездия так это археологи, и то только для того чтобы не заблудится в пустынной местности, если навигационное оборудование откажет, что в принципе было большой редкостью.
Макс недоумевал, почему люди не хотят открывать новые галактики, наблюдать за процессами рождения и старения звезд? «Живем как насекомые! Что-то копаем в земле, что-то выращиваем и больше ни чего не интересует. Ну неужели ни кому неохота сесть в космический корабль в поисках новых цивилизаций»?!
-Максимильян Халонен повторите пожалуйста мою последнюю фразу.
Шел урок истории, ну Макс как всегда замечтался. Его глуповатая улыбка и отсутствующий взгляд в сторону облаков за окном, выдавал его с головой.
-Халонен… Одноклассники начинали хихикать: сейчас начнется!
-Так ребята, -учитель истории заговорил монотонным голосом, - те кто меня слышит может сидеть на месте, те же кто спит… -и тут он резко заорал – Встааать!!!
Макс испуганно подскочил и тут же заметил, что кроме него больше ни кто не встал.
Класс ухахатывался.
-Превосходно Халонен, повторите пожалуйста мою последнюю фразу. –Все также невозмутимо попросил учитель.
-Эээ… Ну, в общем после великой депрессии поглотившей планету Земля, общество разбилось на три лагеря. Первый лагерь проповедовал высокие технологии и экспансию космоса, второй лагерь считал, что люди сильно оторвались от своего божественного назначения, и пропагандировал развитие духовных качеств населения. Ну и третий лагерь считал, что необходимо дать волю физическим мутациям и позволить природе самой побеспокоится о здоровье планеты.
-Это хорошо, что ты читаешь учебник на перед, но Максимилиан, мальчик мой если ты не будешь слушать педагога на уроке, ты не когда не узнаешь то, что не написано в учебнике. А я как раз пытался объяснить ребятам, в чем причина «великой депрессии» охватившей всю планету. Этого не напишут в учебниках, до этого только можно докопаться перерыв тонну библейской литературы. Я хочу сэкономить вам время, что бы вы не тратили его на просиживание в библиотеках.
-Значит повторю: Причины были не в том, что среди людей было много разногласий, разногласий всегда было много, их и сейчас не мало. А в том, что не хватало новых территорий и свободных ресурсов. Жажда новых территорий привела к колонизации близ лежащих планет Марса и Венеры. Но подобное расселение привело к дефициту централизованной власти. Каждая планета пыталась вырвать пальму первенства, конфликт перерос в крупную войну межпланетного масштаба.
Прозвенел звонок.
-Так учить параграфы сорок шесть и сорок семь. И еще раз Халонен прошу Вас серьезно отнестись к учебе, или вы хотите работать слугой?
-А вот учитель по обществознанию утверждает, что все специальности хороши.
Это сосед по парте Николь заступился за Макса.
-Хороши то хороши, все, только не для всех. С усмешкой произнес учитель и вышел из класса.
-Да плевать, я и слугой не пропаду. А вообще слуга это первая ступень стать носильщиком. А вот носильщик – это уже, что-то! Пробормотал себе под нос Макс.
Вообще отстающим учеником он не был, просто неинтересно. Вот если бы ему сказали, что он станет первооткрывателем новых звезд и планет, то тогда наверно он бы стал отличником. Но Дом не хотел тратить средства на космические технологии, считая это слишком затратным для такого маленького государства, имеющего всего две колонии.
Поэтому Максу оставалось выбирать из того, что есть. Сидеть всю жизнь безвылазно на соте Макс не хотел, поэтому карьера военного, но и убивать Максу не хотелось. Так что специальность «носильщик» было самое то.

***
Раздался взрыв. Макс сконцентрировался создавая мощный щит, диаметром двадцать метров, не больше не меньше, согласно инструкции. Разрывы ракет разносили землю в клочья! Эсминцы устроили настоящий ад, пытаясь сломить сопротивление тамплиеров. «Без поддержки патриархов нам не вытянуть» Подумал Макс, попутно усиливая плотность щита, так как сквозь него иногда проходили осколки. С права раздался скрежет, продавливая щит к ним «ломился» «вулкан». Боевой робот мог пройти сквозь щит если двигался медленно (чем выше скорость движущегося предмета, тем сильнее сопротивление щита). «Только тебя не хватало». Макс не задумываясь, что делает, вскинул правую руку в сторону робота, создавая еще один щит, только поменьше, оттеснил робота к щиту, зажав его в тиски. Такого он еще не вытворял! Всяко приходилось и даже гондолу он однажды «не отпустил», но что бы смять боевого робота как бумажную куклу!
Носильщики не наносят вред, а только защищают и перемещают груз.
«Все, опять нагоняй от жрецов». Согласно канонам храма «созерцателей облаков» если ты наносишь урон противнику, то ты уже не носильщик.

***

Первый раз Максу досталось от инквизиторов храма штурмовиков, когда он задержал гондолу с войсками, только лишь потому, что его забыли. Ну вообще-то он сам опоздал. Но было жутко обидно, только перейти из касты слуг в касту носильщиков, как говорится первая поездка на другую соту, и на тебе… опоздал. Естественно они видели, как он бежал к гондоле, естественно они могли и подождать двадцать секунд, но не стали этого делать. «Бюрократы!» Возмущался Макс, ему тогда не вдомек было, что такая расхлябанность не приветствуется при нападении на другую соту. От обиды Макс даже не подумал о последствиях, он просто захватил гондолу в силовой мешок, не давая ей погрузится под пространство. В тот день он ни куда не улетел. Просидел в карцере инквизиторов храма «штурмовиков» трое суток, пока не отпустили. Объявили строгий выговор с занесением в личное дело, навсегда испортив послужной список. Но Максу было наплевать на список, он недоумевал, как ему удалось избежать тюремного заключения. Потом он, правда узнал, что за него заступились священники храма «созерцателей». Но все равно не понятно было, чем он так им приглянулся. А приглянулся тем, что до сих пор на такое не был способен ни один носильщик. В мальчишке разглядели высокий потенциал, потому и инквизиторы не особо строго его осуждали. Все ждали, чего еще отчебучит молодой носильщик, который и слугой то толком не поработал, а уже был переведен в носильщики.

***

Стрельба, огонь, разрывы снарядов, все смешалось в адском огне. Макс чувствовал, что враг обходит их с флангов. «Дьявол! Где поддержка»? больше половины носильщиков уже исчерпали свои силы. Макс начал увеличивать радиус охвата полей, это было грубейшее нарушение инструкций, но он понимал, что если он этого не сделает, то погибнет много ребят, с которыми он воевал уже не один год. Тамплиеры и носильщики стали стягиваться к Максу, окружая его плотной стеной. Где-то на подсознании понимая, что Макс является центром Силы. «Господи, я устаю! На долго меня не хвати! Мне нужна помощь!» Мысль пульсировала в голове: «Мне нужно больше Силы!»
«Протяни руку и возьми»
«Тадеуш?! Ты где?»
«Я с тобой, сын мой»

***
Тадеуш был патриархом церкви «созерцателей», по сути он являлся покровителем Макса.
Макс только закончил школу, и ему нужен был совет. Выбрать карьеру военного или нет, он пришел в храм «созерцателей» и стал молить богов вразумить его на путь праведный и верный. Вот тут-то и подошел к нему священник с вопросом – что же гложет юную душу.
Макс все и рассказал, о чем мечтал в детстве, как судьба распорядилась и о своем затруднении, какой путь выбрать дальше.
-Ну к звездам ты навряд ли полетишь, а вот побывать в других мирах есть возможность. Только придется выбрать карьеру военного.
-Вот это-то меня и угнетает. Я приверженец храма «созерцателей» и война мне не по нутру.
-Война – это не только нападать, это еще и защищать свой Дом. Именно этому и учит наш храм. Иди сын мой и служи нашему Дому, во благо и защиту его.

***

«Что значит возьми?! Где?!»
«В пространстве всегда скапливаются сгустки энергии, потоки сходятся в водовороте создавая колодцы энергии. Нащупай один из них и бери».
«Но где?! Я ни чего не чувствую»!
«Уйми страх, успокойся и отправь свое сознание в плавь по потоку, ближайший астральный колодец сам тебя притянет" Макс закрыл глаза и представил себя бумажным корабликом плывущим по бурному ручью, подпрыгивая по волнам кораблик, помчался в перед, детская радость захлестнула Макса, скорость бурлящего потока увлекала все быстрее и быстрее.
«Макс будь осторожен! Не давай потоку увлечь тебя! Пропадешь»!
«Дьявол»! Макс попытался вырваться из потока но тот уже затягивал его сознание в
Водоворот. Макс сосредоточил все силы на возвращение, оттягивая за собой поток Силы. Вынырнув из подсознания Макс почувствовал как вливается в него Сила Великая. «Боже какое блаженство»! Макс почувствовал, что в состоянии двигать горы и зажигать звезды. Он резко увеличил плотность щита и мощной волной стал наращивать диаметр защитного поля. Силовая стена стала опрокидывать крейсера как игрушки. Макс почувствовал себя дирижером, который своей палочкой творил волшебную музыку смерти. Земля встала на дыбы, волна камней, грунта и обломков скал покатилась в перед опрокидывая вражескую пехоту, боевых роботов, танки. Крики, боль, стоны, разрывы стали и человеческой плоти, все звучало как адская музыка. А Макс тем временем дотянулся до второго астрального колодца, потом до третьего. Энергия переполняла и пьянила. Мощь! Вот чего не хватало Максу все эти годы, свободы и неограниченной мощи. Он почувствовал себя этаким титаном восставшим против античных богов, вся мощь хаоса выплеснулась в этот мир через врата, которые представляло тело Макса на этот момент!
«Макс! Остановись, ты всех нас погубишь»!
«Не могу! Я не могу остановиться!» За пределами щита творилось ужасное. Оставшиеся в живых тамплиеры и носильщики, остолбенели от ужаса увиденного. Камни плавились, превращаясь в лаву, волны лавы захлестывали врага, люди кричали от боли, сгорая заживо. Плавилась броня техники, эсминцы разваливались на части как гнилые орехи.
«Тадеуш! Помоги! Что мне делать, сила разрывает мне грудь?! Я больше не могу»!
«Созидание! Тебе нужно потратить энергию на созидание»!
«Да что я должен создать?! Я за всю жизнь ни чего не создал»!
«Да что угодно, хоть талисман какой, главное, создавай. Во вселенной существует баланс сил, если есть свет, то значит и должна быть тьма. Если есть хаос, то должен быть и порядок, если есть разрушение, то должно быть и созидание. Уравняй силы, мальчик мой. Останови это безумие»!
Макс лихорадочно пытался, что ни будь придумать. Ни чего не приходило на ум.
«Талисман, талисман, да знать бы как он выглядит»! И тут он просто решил создать полоску Силы, красивую золотистую, потом рядом еще одну, потом третью и так далее. Потом стал сплетать их вместе переплетая золотые полосы с драгоценными камнями превращая свое творчество в превосходный жезл, или даже в трость с изящным навершием. И тут до Макса дошло, что он создал талисман своей Силы. Он стал вливать в него мега тонны энергии. Окружающий ад стал затихать, лава застыла, дым рассеялся, представив наблюдающим тамплиерам жуткое зрелище. Такой победы ни кто из них не видел. Даже опытные ветераны ужаснулись, разглядывая валуны с впаянными костями и огрызками метала. Вдалеке показался вражеский авианосец. Громадина двигалась к Максу с огромной скоростью. «Им, что мало?! Ну что ж сами напросились»! Макс стоял, воткнув перед собой трость, держа обе ладони на навершии, и ждал приближения авианосца, по мере его приближения уплотняя щит до такой степени, что практически материализовал непробиваемую броню. Подлетев по ближе на расстояние выстрела, авианосец дал залп со всех своих орудий. Макс даже не почувствовал особого напряжения.
И вдруг придя в неописуемую ярость, не сознавая, что он делает, Макс схватил свою трость обеими руками возле навершия, на подобии двуручного меча и прыгнул вперед.
Желание оказаться рядом с авианосцем было так велико, что Макс даже не осознал как телепортировался. Продравшись сквозь пространство, Макс испытал жуткую боль, такое ощущение, что с него содрали кожу и обтерли мясо наждачной бумагой, после присыпав солью натянули кожу на место. Боль только увеличила ярость! Макс взмахнул тростью и обрушил с помощью Силы невероятный удар, скованных полей в своеобразный молот, по корпусу авианосца. Раздался жуткий скрежет, нос корабля врубился в грунт с такой силой, как будто он рухнул с высоты трехсот метров, корма задралась к верху. Размахнувшись, Макс нанес удар с боку, корпус авианосца лопнул, корма отвалилась, персонал корабля спешно покидал эту груду металлолома. А макс тем временем, уже входил в раж, круша и прессуя остатки столь крупного и гордого корабля.

***

-Ну, что ж, наш новый воин хаоса созрел. - Патриарх храма «штурмовиков» с наслаждением наблюдал как Макс разносит в пух и прах остатки войск противника. – Отправьте четырех инквизиторов, пусть приведут этого мОлодца ко мне.

Макс стоял в поле, один, оставив далеко позади своих товарищей. Он смотрел на небо и видел его по-другому, сотни различных полей и линий Силы переплетались в замысловатые узоры. «Как красиво»! Макс дышал полной грудью и наслаждался обретенной свободой.
-Максимилиан Халонен, Вам придется пройти с нами к совету верховных жрецов для объяснений своих действий. Макс обернулся, перед ним стояло четверо инквизиторов с обнаженными двуручными мечами. «Ну вот и все, кончилась свобода» Сгоречью подумал Макс. И тут с закипающей в груди злостью он спросил:
-А если не пойду, то что?
-Тогда нам придется препроводить Вас в храм силой.
-Отставить господа инквизиторы. Это был преподобный патриарх Тадеуш.
-Максимилиан Халонен, властью данной мне храмом «Созерцателей облаков» нарекаю тебя новым именем, имя твое теперь Максимус. С высочайшим уважением, я прошу «не рожденного» Тонатоса предстать пред советом жрецов вхраме «созерцателей».
Инквизиторы, бледные и растерянные стояли не зная как себя повести.

***

-Тадеуш! Чертов пройдоха! Как он смог опередить нас?! Мы могли сделать из Макса настоящего мессию Хаоса, а теперь эти слюнтяи, сделают из него прислугу порядка! Как? Как я спрашиваю вы упустили такой шанс укрепить нашу церковь?! – Взор патриарха обратился в зал совета. Совет «штурмовиков» благоразумно помалкивал, ни кто не хотел объяснять патриарху, что это в первую очередь его упущение.

***

Свобода полета радовало сердце. Танатос Максимус покрывал расстояния между звездами за какие-то секунды, парсеки пролетали как мгновения. Звезды! Их красота как россыпь бриллиантов. Максимус мог заглянуть в любые уголки вселенной, мог насладиться близостью любой звезды. Он был свободен, свободен до тех пор пока не услышит призыв, призыв защищать свой Дом.

2Модерам: Данная тема "крышуется" газетой Льва прошу не закрывать...

Обоснование: Дабы не смущать игроков-писателей неудобной процедурой (узнать моё мыло, отправить на мыло, ждать пока я прочту, отредактирую, сообщу о пригодности), пусть все желающие отписываются здесь. Также это решает проблему, когда большую часть произведений прочту только я, выбрав и опубликовав лишь лучшее. Здесь же будут все произведения и оценивать их смогут все желающие.. Через некоторое время проведу опрос на лучшее произведение, его опубликую в газете и награжу писателя.

Хорошо... и даже более чем.
Единственное пожелание - с грамматикой аккуратнее

Дык вроде как через ворд прогнал, может чего где упустил?

Повесть "Миражи".

Предисловие

В глубине великого кристалла, среди миллиардов звезд появился новый мир.
Мы хранители всего сущего заметили его появление сразу, как только почувствовали возмущение в великой реке. Мир был необычен тем, что четыре планеты гиганта были превращены в кольца. Это означало, что те кто смог совершить такое достигли высокого уровня в своем развитии и соответственно к ним стоило приглядеться повнимательней.

Мы чувствуем родство с ними, это радует и пугает. Обладая такой силой как научной, так и ментальной, можно творить благо, а можно и вред.

У каждого разумного существа есть свой путь, извилист и труден он, запутан и длинен как сама вселенная.

Но как не долог был бы он, ведет он только к одному: СТАТЬ ХРАНИТЕЛЕМ.



Легенда

Давным давно, еще тогда когда мир был юн и молод, люди были добрей и трудолюбивей. Жил кузнец - мастер на все руки. Работал он в кузнице кадериума как и все кузнецы того времени, но как мастер был он лучшим из лучших. И о чем не попросили бы его люди починить, все у него получалось наилучшим образом. Какой бы поломанный механизм ни оказался бы у него, все оживало в его умелых руках.
Жили тогда люди счастливо и безбедно, поля цвели, кристаллы росли, кадериум ковался. Учились дети в школах, работали ученые в своих лабораториях. Не знали они войн и бед так как был их мир юн и всего было в достатке пока не нашли однажды люди руины неизвестного сооружения и собрался люд ученый и стали гадать, что сие сооружение такое? И решил тогда совет жрецов починить это сооружение, потому как твердили скрижали завета ДАДЫ великого - "Ибо все, что есть под солнцем до прихода твоего в мир этот, можешь им воспользоваться во благо твое и братьев твоих."
Но как отремонтировать сие сооружение ни кто не знал, и решили позвать кузнеца известного.
Внимательно осмотрев руины, кузнец составил чертежи и приказал изготовить детали удивительной формы до сель невиданной. Три дня и три ночи работал кузнец и когда закончил работу позвал ученых, что бы объяснить, как запустить в работу сие сооружение.
-Что это? Спрашивали ученые.
-Похоже на то, что это врата, а вот куда они ведут мы узнаем только тогда кода запустим их. Отвечал кузнец. И были врата запущены и открылись людям новые земли, с одной стороны земли безлюдные и скалы неприступные. С другой стороны пустыни песочные бескрайние и на первый взгляд безжизненные. И закипела работа и стали изучать новые земли. И с открытием врат новых пришли в мир науки новые, технологии неизученные и пришла беда нежданная. Пришли чрез врата открытые войска вражеские и стали грабить мирный люд, отбирать пищу и товары честным трудом созданные. Кончилась жизнь безбедная и беззаботная. Тьма опустилась на сердца людей, стали жадными и злыми люди, и стал роптать простой люд на жрецов мудрых великому ДАДЕ преклонявшихся. Но сказали жрецы люду простому: В заветах сказано, имеем право делать с врагами то что они с нами. И был призыв создать ополчения, дабы защитить землю от врагов. И стали создавать лагеря тренировочные и появилась новая каста - каста воинов. И начались войны кровавые, кровь и слезы потекли рекой. И стали сиротеть дети, вдоветь жены.
Посмотрел кузнец на беды великие, что своими руками создал и пошел к жрецам с предложением. -Могу сделать я хранилища великие, в землях пустынных. И сможем прятать товары и запасы свои. И не нужно будет воевать нам, ибо если укрыться в убежище от врагов, то мы можем сохранить людей и ресурсы. А потом большая часть врагов поймет, что брать с нас нечего и вообще перестанут нас беспокоить.
Но жрецы были хитры и жадны, они позволили строить хранилища вдали от дома в пустыне, но в тайне от простого люда решили продолжать собирать военную силу для мести своим первым врагам.
Две недели спустя пять хранилищ были построены и нападки врагов стали безуспешными. Золотые реки потекли в карманы правителям и жрецам и стали строить флот силы, не мерянной досель! И собрали полчища самых свирепых воинов и отправили они на врага своего заклятого. Ни кто не вернулся живым с войны той жестокой и глупой, как все что связано с убийством. И настали черные дни, жадность и гордость правителей не давала покоя и примирения. И стали они собирать войска еще боле сильные и свирепые. Но враг не стал ждать пака силы восстановит проигравший, он напал ночью, когда ни кто и не ждал. И были разбиты войска тех, кто оборонялся. Потребовал победитель дань неподъемную взамен безопасности.
Черные дни настали для простого люда. Налоги душили народ, работать приходилось, не покладая рук. И пришли тогда фермеры к кузнецу с просьбой необычной:
-Снова налог увеличили правители, практически весь урожай отбирают! Помоги нам придумай, что ни будь. Хорошо, чем смогу тем помогу.
Долго думал кузнец и придумал. Прибор, который мог увеличить урожай и дать простому народу шанс избежать голодной смерти. Позвал кузнец фермеров и показал свое изобретение.
-Вот по такому прибору я сделаю для каждой фермы. Но учтите, никто не должен об этом знать иначе если правители прознают, то еще больше увеличат налог. Обрадовались фермеры, но совета кузнеца не послушали и стали хвастать пред соседями и друзьями.
Не прошло и недели, как стали к нему приходить люди со всех окраин и просить подобные приборы и для кузниц и для кристаллов. И так много людей приходило за помощью, что неудивительно было, когда об этом прознали жрецы.
Кузнеца призвали в храм держать ответ.
- Как мог ты нарушить завет Великого?! Ведь завещал он пользоваться только тем, что было на земле до прихода нашего, дабы не создать неравенства читерского!
-Да плевать на все заветы, если они приносят боль, голод, унижения. Я поступил так как подсказывает мне моя совесть и не жалею об этом.
-Глупец, ты владеешь великим даром, но используешь ты его не во благо, а во зло. Знаешь ли ты, что будет с тобой, если о твоем проступке узнают правители соты? Но они могут и не узнать, если ты нам поможешь.
-Чем же я могу Вам помочь? Ведь вы не производите ни одного ресурса?
-Ты должен создать приспособление, которое даст нам влияние над сотой больше чем у правителей.
-Глупцы, сегодня Вы просите такой прибор, а завтра правители попросят прибор, который даст им власть сильней, чем у Вас! Это нескончаемая гонка. Нет, не будет у Вас таких приспособлений! Подумайте о простых людях, и у Вас будет влияние больше, чем благодаря всяким приборам. Чем лучше живут люди на соте, тем больше влияния у Вас будет.
-Нечестивец! Как смеешь ты перечить нам! В темницу его! Посиди и подумай, даем тебе два дня, если ты не передумаешь, то правителям все станет известно!
-Не зачем ждать так долго, своего мнения я менять не собираюсь!
И потянулись долгие тюремные дни. Каждый день вызывали кузнеца к себе то правители то жрецы. И каждые пытались склонить кузнеца на свою сторону. Но непреклонен был кузнец. И тогда правители решили, раз кузнец не желает помогать правителям, то он вообще ни кому не сможет помогать.
Был объявлен день, и час смертной казни. И возмутился тогда народ. Да сколь будем мы терпеть произвол сената?! Вышли тогда на сенатскую площадь все и стар и млад и потребовали освободить кузнеца. В страхе сенат приказал стянуть к Сенату войска, но и среди военных начало бродить недовольство, уж больно много солдат погибло в последних боях, а кузнец дело предлагал. Жизнь людская для него дороже славы и денег была. И стал сенат совет держать, как быть, даже жрецов призвали советом помочь. И тогда Святейший Патриарх предложил сослать кузнеца в земли нейтральные.
-Вроде как и помиловали, а вроде как и наказали, дабы другим не повадно было супротив правителей и церкви идти. Пусть в пустыне для песчаных червей счастье кует, раз ему спокойно не живется!
На том и порешили. Вышел верховный сенатор на лоджию перед площадью и произнес волю сената.
-Кузнец закон нарушивший от смертной казни помилован. Но так как грех его пред скрижалями Великого неискупим, волей Верховного Сената, кузнец мятежный приговаривается к пожизненной ссылке в земли нейтральные.
В наступившей тишине послышался тихий плач женщин. Ибо все понимали, что долго жить в пустыне невозможно. И тогда посовещавшись меж собой самые отчаянные, которым по сути и терять то было нечего, решили отправиться с кузнецом. Взяв с собой столько, сколько могли унести, смельчаки отправились вслед за кузнецом. Поначалу кузнец пытался уговорить людей не делать глупостей, ибо одному ему будет легче, но задним умом понимал, что один он долго не протянет. Неделю спустя нагнал их батальон священников, войска полностью подчиняющиеся жрецам. Хорошо подготовленные специально для насаждения веры на территории врага. Жрецы были уверены в успехе потому, как это было элитное подразделение, зарекомендовавшее себя с лучшей стороны. Одного только не учли жрецы, священники были лучшими не потому, что хотели благословления небесного, а потому как поступали всегда по совести! И на сей раз, они были на стороне правды и решили примкнуть к людям кузнеца. Подумал кузнец и пришел к неутешительному выводу, что правители и жрецы будут не в восторге оттого, что где-то в нейтральных землях будут обитать вольнодумцы остальной народ будоражащий. И задумал он досель дерзость не слыханную! И приказал своим людям двигаться в Сторону хранилищ, где ресурсов было не малое количество.
А тем временем пребывали жрецы в ярости. Как смели смерды предать церковь истинную, как могли переметнуться отступники к кузнецу вольнодумцу. И потребовали жрецы собрания сената дабы объявить о происшествии неслыханном. И предали отступников анафеме, объявив священников еретиками. И просили у сената войск для помощи, дабы наказать отступников. Но сенат лишь тихо надсмехался и радовался, слыхано ли такую удачу отступнички сенату подарили. Полторы тысячи самых лучших головорезов кузнец увел у зажравшихся жрецов. Поделом им, совсем с обязанностями не справляются. Людей страху перед Великим не учат, вот и пожинают плоды своей лени. Но на следующей неделе сенату было не до смеха. Прибыл гонец с сообщением, Кузнец с войском в полторы тысячи еретиков захватил все хранилища полных ресурсами.
-А вот это уже мятеж! Выпалил в гневе Верховный Сенатор.
-И все потому, что некоторые занимаются самодеятельностью, ни с кем не посоветовавшись. Сенатор обратил взор на жрецов.
-Если бы мы знали о ваших планах, мы бы отправили и свои войска. И тогда священники бы не рискнули перебежать на сорону Кузнеца!
-Тогда бы к Кузнецу кроме наших священников еще бы и ваши войска перебежали. Парировал Верховный жрец.
-Если бы некоторые не злорадствовали, а выслали войско расправиться с отступниками, то Кузнец даже не дошел бы до хранилищ! Теперь где гарантия, что посланные войска на расправу с мятежниками не перейдут на сторону Кузнеца?!
-А мы сообщим народу, что Кузнец ограбил хранилища. С ехидцей сообщил один из сенаторов.
-Выставим его не в лучшем свете, как пирата и разбойника. А войска после этого будут стараться вернуть награбленное, а там глядишь, в перестрелке и Кузнеца не станет.
И решил тогда сенат не мелочиться. Приказал собрать всю армию, дабы у мелких формирований не возникало желания перебежать на сторону мятежников. Но и Кузнец зря времени не терял. К тому времени когда Дом со всей своей армией подошел к хранилищам к его взору предстала огромнейшая крепость, даже не крепость, а целый город, обнесенный мощными крепостными стенами. Сенат приказал окружить и осадить город. Два долгих месяца войска Дома пытались прорвать оборону. Но оборонявшиеся были хорошо защищены от нападения. Стратегам Дома пришлось заново создавать приемы и тактику, так как досель не приходилось им брать приступом бастионы.
Тем временем, слухи доползли до простых людей Дома. Начались волнения, уже мало кто верил, что Кузнец встал на путь разбоя. И тогда Сенат решает призвать на помощь тех, кому платил дань.
-Если не поможете нам решить проблему одним ударом, то вскоре платить дань будет некому и нечем.
И опустились с небес войска вражеские, и было их не счетное количество! И началась бойня жестокая! И стало понятно, что не выстоять против таких войск. И тогда Кузнец использовал последнее свое изобретение. Вздрогнула земля, поднялась буря песчаная, прижались солдаты к земле, от ветра сильного попрятавшись. И тогда засиял Город всеми цветами радуги, оторвался от земли и плавно стал подыматься в высь. Но и враги были не так просты, запустили поля защитные по периметру, навели орудия секретные с мощью смертельной досель не испытанной и ударили по Городу. И настал апокалипсис! Плавился песок, камни превратились в огненные реки и само пространство мироздания стало рваться на части.
И вдруг разверзлись купола небесные, опустилась длань создателя Великого, и прикрыл рукой своей Город мятежный. И прогремел голос ДАДЫ Великого:
-Как смели вы ничтожные, устроить войну брата - убийственную?! Разве так я завещал вам жить под солнцем теплым, среди земель плодородных?
И забрал оружие страшное, пространство разрывающее, и стер с памяти людской все знания и память о нем.
-А вам, жителям Города мятежного, не желающим жить по правилам, мною установленным и пользоваться тем, что есть уже под солнцем, я повелеваю скитаться веки вечные вместе с Городом своим. Не знать покоя и не иметь вам земли обетованной. Тебе же Кузнец мятежный, первым завет мой нарушивший, повелеваю веки вечные заниматься делом любимым, создавать приборы разные людям жизнь облегчающий и разносить по мирам и созвездиям вместе с Городом, твоими руками созданным. И нести тебе свой крест веки вечные. И обретешь покой лишь тогда когда возненавидишь дело свое, ради которого отрешился от веры в меня. Затих голос Великого и растаял образ его в поднебесье. А Город продолжал парить над землей, вот только не было
больше окраса разноцветного, был призрачно полупрозрачен он. Беззвучной тенью уплывал он в даль за горизонт. Еще какое то время был виден, потом и вовсе исчез. Враг же потрясенный событием таким заключил с Домом военный союз и вернулся к себе. С той поры стали люди находить предметы разного назначения, для производства нужные. Кто-то чаще находил, кто-то реже, а кто-то и вовсе не мог найти. С годами зародилась отдельная наука об умении правильного поиска. Название той науке - археология, а предметы нужные, с той поры стали называть артефактами. Город тот прозвали Городом Проклятых, бут-то не могут де жители того города наземь ступить. А те, кому удавалось увидеть Город в близи, находили артефакт силы Великой. Вот только счастье больше им не было, как бут-то всю удачу на поиск артефакта Великого потрачено было.

ГЛАВА 1.


Солнце нещадно палило. Губы ссохлись и потрескались, старик Хаэтун старался дышать носом, что бы экономить влагу своего организма. Жизненный опыт твердил ему, что шансов выжить нет. Но врожденное чутье подсказывало, что не все еще потеряно и скоро он найдет воду. Там где ни с одной научной точки зрения ее быть не может. Там где, как гласили легенды, есть Город Призраков, или Город Древних. Кому как нравилось, но с каждым десятилетием, с каждым поколением, в него все меньше и меньше верили. Потому что он все реже и реже попадался археологам.
Последний раз его видел прадед Хаэтуна, но каждый раз, когда его находила экспедиция, они приносили такой артефакт – всем артефактам артефакт. Каждый раз по-разному конечно, но все артефакты были ВЕЛИКИМИ.
Экспедиция, в которой участвовал прадед Хаэтуна, принесла военный артефакт, дающий великую мощь армии. Делающий армию практически не победимой. Даже если этот артефакт достался бы врагам, то он навряд ли бы помог им, он усиливал все ментальные и парапсихологические свойства человека, в изучении коих раса Хаэтуна преуспела гораздо лучше чем остальные.
Прадед много рассказывал Хаэтуну о последней своей экспедиции, по сути он ни чего другого не рассказывал. Все считали, что он после этого похода слегка двинулся, а некоторые даже утверждали, что не слегка. Хаэтун запомнил все, что рассказывал его прадед, запомнил каждое слово, каждую деталь которая могла бы в последствии помочь ему самому в поисках Города Призраков. Прадед прожил очень долгую жизнь, так долго мало кто жил на Мельсе, даже среди «Лисов», которые были доки по продлению жизни, не каждый доживал до такого возраста. Прадед говорил, что это проклятие Города. Он утверждал, что все кто участвовал в этой экспедиции были прокляты. Из всей экспедиции прадед умирал последним, умирал долго и мучительно. Два года он пролежал парализованным практически не подвижен, двигаться могли только левая сторона лица и левая рука. Боль терзала старика последние два месяца и практически до самой смерти не отпускала.
Перед смертью лицо напряглось, его глаза вдруг прояснились и он четко и внятно произнес - Они пришли за мной.
-Кто? Спросил Хаэтун, в комнате ни кого не было.
-Те, кто не вернулся тогда из злополучной экспедиции. Каждый раз, когда удавалось находить Город, кто-то погибал. Хотя бы один археолог, но не возвращался из экспедиции. Хаэтун дай мне свою руку.
Хаэтун взял старика за руку, рука была суха и горяча.
-Хаэтун, мальчик мой. Послушай старика, не отринь совета. Я прожил долгую жизнь и плохого не посоветую. Не становись археологом.
-Но дедушка! Я ведь…
-Не перебивай.
Старик посмотрел на юношу, его серые, выцветшие на солнце глаза, вмещали в себя всю глубину жизненного космоса и всю глубину вселенской любви к правнуку.
-Ты самый поздний ребенок в семье и самый талантливый. Археология это наука для авантюристов. Она не принесет тебе счастья. Выбери другую профессию, ты справишься с любой. На любом поприще ты добьешься успехов, а быть археологом это не благодарное занятие. Обещай мне, что выберешь любую другую профессию но только не археологию.
-Но я так мечтал…
-Иногда в жизни приходится жертвовать, даже если это самая заветная мечта. Подумай о том, что ты можешь принести гораздо больше пользы обществу если займешься квантовой инженерией в нано - технологиях, да даже просто фермером ты принесешь больше пользы. Обещай мне, ты обещаешь?
-Обещаю.
-Ну и славно. Старик прикрыл глаза и выдохнул: -Прощай.
Рука отяжелела и обмякла. Хаэтун стоял сглатывая слезы, это была первая смерть с которой ему пришлось столкнуться но далеко не последняя. Далеко не последняя.

ГЛАВА 2

Хаэтун рос нормальным юношей, особо ни чем не отлившимся от остальных но довольно успешным в учебе. В своей сельской школе он был одним из лучших учеников. Кто знает, если б он родился в семье какого ни будь сенатора и патриарха в нем наверняка бы разглядели бы выдающегося ученого или подающего надежды полководца. Но рассчитывать приходилось только на себя. Родители не могли обеспечить достойное обучение своему тринадцатому отпрыску. Отец Хэатуна занимался генной инженерией и с утра до вечера пропадал на ферме. Мать же была домохозяйкой и всю жизнь мечтала вырастить детей. Поставить их на ноги и остаток жизни пожить для себя. Но пожить для себя не получалось. Дети росли, женились, выходили за муж и приходилось помогать, нянчится с внуками. А потом родился Хаэтун, поздний ребенок и не запланированный. Но потому наверно и самый любимый. Его любили и нянчили все, даже племянники. Его глаза, темно-синего цвета были наполнены всей глубиной вселенской мудрости. Ясность, ум и понимание всего, что происходит вокруг всегда удивляли окружающих в этом ребенке. Первое, что понял Хаэтун – это то, что не следует хвастаться своими способностями, которых у него было хоть отбавляй. Еще в начальных классах он освоил предметы касающиеся парапсихологии, все то что преподают в среднем звене обучения. Хаэтун ни когда не торопился раскрывать свои способности перед учителями, что бы они не считали это своей заслугой. Он прекрасно понимал, что может достичь любых высот на любом поприще, четко составив план он рассчитал, что без особых усилий за пятнадцать лет может пройти всю военную карьеру и к тридцати трем годам стать патриархом, чего ни кому еще не удавалось. А если напрячься то и к двадцати пяти!
Понимая это Хаэтун терял всякий интерес к военной карьере. Да он практически уже к концу школьного обучения потерял интерес ко всем профессиям, кроме одной. Той от которой пришлось отказаться из-за обещания данное умирающему. Последняя воля усопшего главы семьи – это закон и прадед в принципе мог и не брать обещания с Хаэтуна, но он слишком хорошо знал своего правнука, лучше чем другие и прекрасно понимал, что его воля не остановит «синеглазого» только обещание и то наверное, не навсегда.
После смерти прадеда, Хаэтун распрощался с детством и с беспечной юностью одновременно. Он перестал улыбаться, отказался от всех простых земных радостей, решив, что и без него есть кому продолжать род. За полгода до окончания предпоследнего класса школьного обучения он написал заявление об окончании школы экстерном, что очень удивило педагогов, так как мальчишка уверенно шел к золотой медали, а за окончание школы экстерном наград не давали, таковы правила. Но Хаэтуну было наплевать на медали и награды, если бы он захотел то не пропустил бы ни одного соревнования и был бы абсолютным чемпионом по всем категориям, предметам и видам спорта. Так это или нет, уже ни кто не узнает, но Хаэтуну было достаточно быть уверенным в этом и все остальное теряло какое либо значение. Придя в университет попросил принять его на первый курс второй семестр, что бы не терять полгода. Принимать не хотели, просили прийти через пол года.
-Давайте, я сейчас сдам экзамены на конец первого курса, а через полгода на вступительной комиссии сдам экзамены на конец второго курса, если не пройду экзамен, то можете вообще отчислить меня из университета.
На том и порешили. Отцу ни чего не сказал, так как за обучение платил фонд поддержки особо одаренных детей. Через полтора года в место школьного аттестата, Хаэтун принес красный диплом об окончании университета с отличием кафедры нано технологий.
Молча и совершенно спокойно выслушав восторг родни и родителей, Хаэтун решил поступать аспирантуру. Через год защитив кандидатскую был отправлен в Центральный научный центр как подающий надежды молодой специалист. К своему удивлению Хаэтун столкнулся с таким фактом как то, что в центре таких «вундеркиндов» как он, было не малое количество и впервые за все время он почувствовал интерес к тому, чем занимается. Есть достойные соперники, а это уже что-то.

Глава 3

-Лейтенант подъем! Мать твою, это тебе ни твой сранный институтишка!
Хаэтун с трудом разомкнул глаза, жара и обезвоживание делали свое дело. Дьявол, я схожу с ума. Ведь сержант погиб в Ососком сражении. Откуда мог звучать его голос?
-Я к тебе обращаюсь! Лейтенант Кэрол Хаэтун! Чему я учил твою жопообразную голову! Спать днем, зарывшись в песок. Дислоцироваться только ночью, короткими перебежками, что б не замерзнуть. Ты ... цензировано ... опять все перепутал, я так и знал что карьера военного тебе не по плечу! Или ты сейчас встанешь или превратишься в сушенную мумию, подъем, мать твою!
Хаэтун с трудом поднялся на четвереньки.
-Нет, да вы посмотрите на этого сосунка! Разве я для того спасал твою ленивую задницу в Ососе, что бы ты потом преспокойно сдох в этой сранной пустыне!
Хаэтун криво улыбнулся, сержант умел веселить. Царство ему небесное. Медленно встав, дрожащими ногами сделал первый шаг, потом второй. Прадед говорил: самое главное сделать первые три шага, потом тело начинает двигаться по инерции.
-Вот уже другое дело сынок, какого фига ты потерял в этом богом забытом месте?
Хаэтун повернул голову на лево, откуда слышался голос. Как и ожидалось там ни кого не было, только бесформенное марево от жары.
-Рад слышать тебя, сержант. Хотя это меня пугает. Походу пьесы я окончательно свихнулся от жары.
-Все относительно в этом мире, Кэрол. Лично я тебя сумасшедшим не считаю, но ты не ответил на мой вопрос.
-Я ищу Город.
-А вот теперь я наверно с тобой соглашусь, ты явно спятил. Зачем тебе это нужно?
-Хочу найти артефакт, такой какой еще ни кто не находил.
Черт бы тебя побрал! Да если ты даже его найдешь, ты не донесешь его до Дома! Там где Город там нет еды! Ты сдохнешь с голоду! Чертов придурок, если бы я знал, что ты так бездарно распорядишься своей жизнью я б не стал тебя спасать, да и остальных сосунков тоже. Кстати ни один и твоего взвода так и не стал настоящим воином!
-Спасибо сержант. Ты умеешь приободрить!
-Не за что! Кушайте не обляпайтесь! Посмотри на солнце, придурок.
Хаэтун поднял глаза к солнцу.
-Тебе на восемь градусов правее, там вода. Прощай сынок. Надеюсь ты найдешь что ищешь, хотя я подозреваю ты совсем не артефакт ищешь.
-А что же тогда?
-Тебе лучше знать. Ладно парень не вешай нос, кто ищет тот всегда найдет. Прощай.

Тишина, ни ветерка, ни шуршания песка. Только глухой звук собственных шагов.
-И тебе счастливо, Сержант.
Скоро вода. Сержант не обманывал и Хаэтун знал это точно, потому как именно об этом говорил прадед, семь помощников. Семь духов будут указывать путь к воде. Души тех кому ты был при жизни не безразличен. Первая была сестра Катерина, она умерла при родах. Был налет и всех врачей забрали в военные госпиталя. Роды принимала неопытная практикантка. На нее ни кто не злился, она не виновата, в том что война. Она не виновата в том что самовольно принялась принимать роды, если бы не она то и ребенок бы погиб. Как показала экспертиза роды били тяжелыми, даже если бы роды принимал высококвалифицированный врач то шансов все равно было бы мало. Зато пацан родился что надо! Темно зеленные насыщенного цвета глаза говорили о не малой магической Силе.
Хаэтун сразу понял это ибо сам обладал Силой Великой и сам дал ему имя. Хаэтун назвал его Гавриилом. Никто из родственников спорить не стал даже родной отец племянника не осмелился оспорить, хотя и был не доволен таким именем. Имечко не простое и давать его могли только те, кто имел Силу Великую. До этого дня ни кто и не подозревал, что Хаэтун владеет такой силой и для родни, честно говоря это было шокирующим сюрпризом!
-Печать Имени. Думаю, что наш мальчуган будет удивлять наверное до самой смерти.
Произнес отец своей супруге.
-Пусть, главное чтобы по хорошему удивлял.
Отвечала мать.
Когда пришло время для срочной службы, каждый гражданин Дома, не зависимо от пола, был обязан отслужить пол года для определения свойств и способностей на случай всеобщей мобилизации, Хаэтун пришел попрощаться только с Гавриилом, которому к тому времени было уже четыре года.
-Я пришел отдать свое почтение Великому Гавриилу, будущему Танатосу.
Эта фраза ввергла в шок не только родственников но и соседей пришедших проводить на сборы местную знаменитость. Единственно кто не был удивлен так это сам Гавриил, ибо печать имени наложенная Хаэтуном передавала все знания рода Кэрол накопленная, на генетическом уровне в течении многих столетий. Гавриил уже знал кто он, ему оставалось только ждать признания. Если хотя бы один человек признавал в нем Танатоса, это давало ему право, самостоятельно без разрешения родственников отправиться к верховным жрецам для обучения и последующего посвящения-перерождения. Правда не факт, что он станет Танатосом, ведь он мог и не пройти испытания - посвящения. Теперь родня понимала, даже если бы роды принимал самый лучший врач Дома имея под рукой наилучшее оборудование, Катерина все равно б не выжила, такова плата за рождение будущего Танатоса.
Хаэтун ушел, больше не с кем не простившись. Он знал, что его сейчас тихо и беззлобно ненавидят. Ведь он отобрал у них Гавриила. Он шел не просто служить, он шел воевать. Он знал это, знал также как знал зачем он появился на этот свет. Где то в глубине своего сознания он хранил опыт оракула, одного и своих предков. Гавриила он больше не видел, как в прочем и все остальные. Гавриил ушел из дома ночью, ни с кем не попрощавшись. Искать его ни кто не имел права. Он был признанным и у него был свой путь.

Глава 4

Хаэтун вышел к скалистой пустоши. Сколько дней в пути он не знал, давно сбился со счета. Держать контроль над календарем и временем Хаэтун не хотел, тратить Силу на такую ерунду, не имело смысла. Уже ни чего не имело смысла кроме пути. Путь единственное, что интересовало его, ни великий артефакт, ни Город. Уже ни что не волновало его. Только движение вперед.
Посреди пустоши валялись камни, из таких же камней в центре пустоши было сложено сооружение наподобие склепа с узким проходом. Протиснувшись во внутрь, Хаэтун обнаружил родниковый ключ, бивший из расщелины в скале и приблизительно через три локтя утекавшего под каменную кладку. Хаэтун сделал три глотка и сдерживая позывы рвоты рухнул спать рядом с родником. Он спал, потом пил и снова спал, пытаясь набрать сил перед последним рывком. То, что рывок остался последний Хаэтун понимал на подсознании, хотя это и противоречило с легендой. У него в запасе оставались две подсказки, две встречи с духами. «Как в телешоу, у Вас осталось две подсказки» с горькой усмешкой подумал Хаэтун. «Наверно предпоследняя будет неверной, и я не дойду».
***
Ее звали Налия, тихая и незаметная как мышка, молодая аспирантка присланная на практику в центр. К тому времени Хаэтум защитил уже вторую докторскую и уверенно двигался к признанию Высшей академии наук. Кто была Налия для такого светилы, он руководил Главным Научным Центром, разрабатывая одну революционную теорию в науке за другой. Ни чего и ни кого не замечая вокруг себя. Но однажды Налия заглянула в его темно-синие, насыщенные синим цветом как предрассветное небо, глаза и утонула в этой бездонной глубине. Она была по уши влюблена Хаэтума, крепко и безнадежно. То, что безнадежно она понимала, когда видела, как он относится ко всем женщинам и к ней, в том числе совершенно одинаково и совершенно безразлично. Налия пыталась обратить на себя внимание всеми мыслимыми и не мыслимыми способами. Это была стена безразличия, сколько слез было пролито в подушку, какой необъятной тоской переполнялась душа, когда приходило понимание, что он для нее не доступен как звезды друг для друга, миллионы парсек, ни столкнуться, ни взяться за руки.
Когда пришло время идти на сборы, Хаэтуну предложили, взять отсрочку. Для научных деятелей такого уровня делались исключения вплоть до полного освобождения. Но Хаэтун не стал откладывать ибо чувствовал, что может быть гораздо полезнее ТАМ чем здесь. Зато такие специалисты как Налия имели право уйти на сборы раньше времени, что она незамедлительно и сделала в надежде встретится с Хаэтуном в армии. Какое же было разочарование когда Налия поняла, что люди такого уровня как Хаэтун попадают служить в такие войска, до которых ей пришлось «карьерить» лет так пятьдесят.
Но под звездами не бывает случайностей, им все таки было суждено встретиться, один раз и последний.
***
Хаэтум проснулся и снова стал пить. Только спустя три дня отдыха и привыкания к воде, Хаэтун позволил себе пить долго и с наслаждением, не отрываясь от ручья минут пятнадцать. После такого излияния, откинувшись на спину, Хаэтун думал, что снова упадет спать. Но сон не шел, по всей видимости, организм отдохнул достаточно для следующего перехода. Последнее время Хаэтун все чаще вспоминал службу в армии. Наверно потому и появился дух сержанта, вызванный воспоминаниями об армии.


***
-Ну что, сосунки?! Маменькины сынки, здесь я ваш отец, мать и бог. Если кто желает к маменьке, прошу. И сержант указал рукой на административное здание, стоящее в центре древней крепости.
Старинный бастион был построен наверно еще при царе Горохе, он казался таким старым, что скалы, на которых он стоял, выглядели лет на триста моложе. Сержант оказался еще тем фруктом. «Срочников» проходивших службу в центральной части соты он ненавидел всеми фибрами души, и что самое печальное: особо это не скрывал. Сержант считал, что «срочник» просто не имеет права служить столь элитных войсках. Ведь сам он прошел этот путь с самого низа, начиная простым послушником. А «эти» же сразу в чародеи да тамплиеры! Папенькины ублюдки! У них все куплено! Даже теплые места армии. Потом они на гражданке будут устраивать вечера, встречи «боевых» товарищей, пыжиться своими знаками отличий! Но ничего! Я им покажу, как Родину любить! Я не я, если не сделаю из них настоящих воинов!
Вот так размышлял сержант, каждый раз когда присылали новобранцев. И делал, а кто не выдерживал нагрузок, писали рапорт и переводились ближе к Дому. Новобранцы в принципе отвечали сержанту взаимностью, все кроме Хаэтуна. Ему были безразличны нападки сержанта, а тренировки его не пугали. Со школьной скамьи он готовил себя к армейской службе, которую не избежать в любом случае, даже если ты инвалид.
В приемном пункте вербовки военком вызвал Хаэтуна к себе в кабинет.

***

-Добрый день, проходите. Наслышан о Вас и о Ваших успехах в науке. Как я понимаю Вы желаете поступить на тяжелый уровень обучения?
-На среднем меня ни чему новому не научат.
-Да не ужели? Военком вскинул левую бровь от удивления. – Может изобразите, на что способны. С едва заметной иронией произнес отставной мистик.
-Как скажете, сударь. Произнес Хаэтун оставаясь, совершено неподвижным. Беглый взгляд по кабинету и вся мебель пришла в движение. Военком даже охнуть не успел как обнаружил у себя в кабинете голема – трансформера, который чуть не снес голову бывшему мистику кулаком размером с офисную тумбочку. Оставаясь не подвижным Хаэтун не отрывая взгляда с военкома, расставил мебель по местам. В горле у военкома все пересохло, ноги подкосились и он рухнул в кресло. Дрожащей рукой стал шарить в тумбочке, в той самой, которая промелькнула в сантиметре от его лица, пытаясь найти бутылку коньяка.
-Я так понимаю -с трудом произнес военком, отхлебнув коньяк прямо из бутылки - на тяжелом Вас наверно тоже ни чему новому не научат?
-Все зависит от того, кто учить будет.

***
Но в обязанности сержанта не входило учить новобранцев боевой магии. Перед ним стояла задача сделать из них бойцов, которые не похожи на пушечное мясо. Физическая и астральная тренировка, все что выше начиная с ментала и дальше сержанта не касалось.
Владение всеми видами оружия, умение создавать астральные зеркала и ловушки, а также способность превращать свое тело в смертельную боевую машину.
Занятия, касающиеся более тонких материй, проводили другие преподаватели, на долю которых приходилось не более четверти времени всех занятий.
Рота, в которую попал Хаэтун, насчитывала порядка двухсот пятидесяти новобранцев. Сержант хорошо знал свое дело, через четыре месяца в роте оставалось семьдесят четыре человека. Но к тому времени это было серьезно подготовленные семьдесят четыре боевых единицы. Теперь рота состояла из трех взводов. Первый взвод состоял из двадцати четырех "двуруких", второй из двадцати пяти оракулов и третий, под командованием Хаэтуна, из двадцати пяти «чаров». Конечно четыре месяца это не пять лет профессиональной службы но все же сержанту удалось сделать из этих семидясети четырех команду умеющую работать слажено и дружно. Только во время армейской службы Хаэтун перестал смотреть на людей как на актеров плохого спектакля тупо заучивших свою роль. Армия раскрывала все "гнойники" людских душ и те, кто не мог избавиться от таких болячек, отсеивались. Хаэтун уже на второй неделе излечился от своей ледяной отстраненности. Относился к своим сослуживцам как к своей родне, прощал слабости, снисходительно относился к шуткам и ребячеству. Вот только к себе он не делал ни каких снисхождений. Тактика поведения на поле боя была проста: тамплиеры создавали щит не подпуская противника к оракулам, маги создавали големов из подручных материалов, которые были прекрасными помощниками для тамплиеров. Оракулы же являли собой живое воплощение вероятностного анализатора, просчитывая наперед действия противника и выискивая скрытые подразделения неприятеля. В принципе подразумевалось, что данную тактику можно менять по обстановке.
И так после четырех месяцев подготовки их отправляют на полигон для прохождения тренировок в условиях максимально приближенных к боевым. Но на полигон они так и не попали. Пришло экстренное сообщение, что на колонии Осос начался открытый сепаратистский мятеж. Колония была молодая и центральная часть соты практически не развита, «учебок» для подготовки тяжелых видов войск не было. Командование не оценив всерьез обстановки решило отправить «срочников» для подавления мятежа, ну и заодно пусть потренируются в реально боевых условиях. Но все оказалось гораздо плачевнее, Осос мобилизовал практически все население. Войска мятежников состояли практически на девяносто процентов из послушников, но остальные десять процентов состоящих из еретиков и мистиков являли собой костяк мятежников умело прикрывающихся «мясом».
С первых минут Хаэтун почувствовал, что мятежниками руководит довольно опытное командование. Сломить сопротивление с наскока, как рассчитывал Дом, не получилось. Тем более, что среди миротворцев были одни "срочники". В первый же день ДОМ потерял порядка пятнадцати процентов миротворцев. Добрая треть войск оказалась в окружении.
Среди окруженных оказалась команда Хаэтуна. Выйдя на связь с командованием Хаэтун получил приказ взять командование окруженными частями на себя, закрепиться, организовать круговую оборону и ждать подкреплений. Хаэтун сориентировался на местности, выбрав скалистую высоту, приказал своим чародеям создать несколько сотен каменных големов , которые должны сложить из самих себя крепостные стены, менталистам было приказано создать туманный барьер, а также заготовить приличный запас воды. К утру на высотке уже стояла неприступная крепость оборудованная подземными бункерами на случай воздушной тревоги. В отличие от профессиональных войск, в команде Хаэтуна оказались люди творческого и научного склада ума, которые находили неординарные подходы к ситуации используя всю свою богатую фантазию. В центральном бункере Хаэтун устроил штаб, оборудовал его каменным столом и скамьями, без особых излишеств но все таки лучше чем ни чего. В шесть утра Хаэтун собрал всех командиров взводов для тактического совещания.
-Положение наше честно говоря плачевное, но основному составу войск знать это необязательно. Согласно разведданным наших оракулов, осада крепости начнется не позже чем через полтора часа. Времени у нас нет. Поэтому необходимо определить роль каждому взводу. И предупреждаю ни какой самодеятельности! Выполнять приказы четко и беспрекословно, какими абсурдными они не казались. Первый взвод менталистов займет восточную сторону, второй взвод южную, третий строну с запада ну и соответственно четвертый на северную. Первый и второй взводы медиумов будут играть роль тяжелой артиллерии. Первый и второй взводы иллюзионистов, а также третий взвод медиумов играют роль подсадной утки. Кстати, последних я хотел бы осмотреть лично, на случай присутствия печати смерти. Три взвода были выстроены вдоль северной стены. Хаэтун шел вдоль рядов, здесь были и рядовые и капралы и сержанты. Были и мужчины и женщины. "Как грустно смотреть на людей для войны не предназначенных" Размышлял Хаэтун. Ведь практически каждого второго коснулась печать смерти. Хаэтун не знал, когда именно погибнет человек, но мог почувствовать близость его смерти. Не факт, что смерть придет в бою, она может забрать человека и после битвы, несчастный случай, внезапная болезнь. Но такого количества людей с печатью смерти собравшихся в одном месте Хаэтун еще не видел.
-Ты, ты, и ты выйти из строя. Хаэтун шел вдоль строя и касаясь левой рукой выводя из строя "избранных" "безносой".
-Ты, ты, ты... Хаэтун осекся, серой незаметной мышкой перед ним стояла аспирантка из его Научного центра.
Налия. Она смотрела на него влюбленными бездонными глазами, черными как беззвездный космос. "Глупышка, ну зачем ты это сделала?! Зачем?"
"Я так хотела быть рядом."
"Здесь смерть и боль, и ни каких шансов выжить" "Ну и пусть! Зачем мне жить, если рядом нет тебя!"
-И ты. – Глухо произнес Хаэтун. - Всех кого я указал, прошу собраться в штабе, вам будут даны отдельные инструкции. Хаэтун не оборачиваясь, пошел к крепостной стене. Молчаливый разговор одними глазами длился доли секунды. Так или нет но Хаэтуну показалось, что именно эти слова он почел во взгляде Налии . Сердце защемило вдруг, почему так не справедливо? Хаэтун ни когда ни кого не любил. Но тут как бут-то жар прошел по телу. Он стоял на краю, всматриваясь в рассвет. Жаль, а ведь сколько могло бы быть между ними хорошего, если б Хаэтун не вел себя как полный осел!
Что бы «избранные» не заподозрили, что их оберегают, им вроде бы как поручили «очень» ответственное задание. Они должны были охранять знамя полка. На самом деле у них не могло быть знамени полка, они не являлись полком, и знамя (точная копия штандарта элитных войск Дома) была изготовлена в бункере и тут же продублирована в количестве двадцати копий.
Хаэтун разбил «избранных» на группы по пять человек и раздал каждой группе по знамени. Объяснив идею «хода конем», среди всех знамен есть настоящее знамя, но врагу этого знать не обязательно.
-Каждая группа должна защищать свое знамя, так как будто это оригинал. Остальные кому не хватило знамен будут защищать знамя, поднятое на флагштоке крепости и это будет посложнее, потому как противник в первую очередь попытается уничтожить стяг, символизирующий власть Дома. Для них это как красная тряпка для быка. Наша задача не просто сидеть и ждать поддержки, а стянуть на себя основные силы противника и дать остальным нашим формированиям сконцентрировать силы для решающего удара. Мы должны стать костью в горле сепаратистов, больной мозолью, чирьем на заднице.
После дальнейших распоряжений касающихся тактики обороны, Хаэтун отправил всех занимать свои позиции. Группу в которую входила Налия, Хаэтун попросил остаться. Хаэтун прошелся вдоль строя тяжелым и цепким взглядом ощупывая каждого бойца, их ауры и вероятностные линии поведения. У трех из пяти исчезли «печати». «Уже лучше» подумал Хаэтун. Человек делает свою судьбу, а иногда и не только свою. С печатями остались два сержанта: Налия и Тим Гор.
-Сержант Налия Киохо , выйти из строя. Лицо Налии побледнело. Тяжело сглотнув, она сделала два шага в перед и поворот кругом.
-Сержант, назначаю Вас командиром отделения.
-Есть. Теперь ее лицо стало пунцовым, такого поворота она явно не ожидала.
-Сержант Тим Гор, назначаетесь заместителем Киохо, а также знаменосцем.
-Есть! Теперь настала очередь Тима побледнеть. Быть знаменосцем гораздо опаснее, чем просто командовать и это в некотором роде обрадовало Тима, ни кто не посмеет смеяться над ним из-за того, что им командовала девчонка.
-Встать в строй. Я надеюсь Вы все понимаете, почему именно ваше отделение я оставил , здесь в штабе. Это самый глубокий бункер, и его легче всего защищать. Я это к тому, что иcтинное знамя у Вас! Тим теперь стал белее бумаги. «Дьявол, кажется, я окончательно запугал мальчишку». Печати по-прежнему остались на сержантах, печать Налии обрела некую двоякость, что давало шанс ее спасти.
Хаэтун поднялся на край крепостной стены и стал ждать рассвета. Вполне возможно, что последнего рассвета в своей жизни. Он один знал, что оракулы выдали прогноз с двумя вариантами. Если они победят, то выживут не более четверти всех миротворцев. Победят только в одном случае: части не оказавшиеся в окружении должны своевременно нанести удар в спину мятежникам, которые будут заняты окруженными частями. Если они не победят то вообще ни кто не выживет! Самое неприятное это то, что помощь не придет вовремя. Это было понятно и без оракулов. Не успеет Дом быстрее, чем за пятнадцать часов отправить подкрепление. А им дольше десяти не продержаться! «Ну что ж, на все воля божья». Подошел посыльный:
-Сообщение от оракулов, мятежники выслали разведку. Каковы будут указания?
-Отправьте десяток тамплиеров, пусть перехватят этих придурков. Да! И пусть менталисты заблокируют телепатическую связь, вражеская разведка не должна даже мяукнуть когда подберется поближе к крепости!
-Будет сделано, Магистр. Посыльный скрылся.
-Рановато называть меня магистром.
Обучение не окончено и сертификат о прохождении срочной службы Хаэтун еще не получил. Так что пока он просто лейтенант «срочник».
Разведчиков решили допросить с «пристрастием», разыграли спектакль с военным трибуналом, осудили и приговорили к смертной казни через отсечение головы. Разведчики до последнего не могли поверить, пока не появился тамплиер в красном колпаке – маске палача с обнаженными мечами.
-С кого начать?
-Да без разницы, все равно они не чего не знают.
Тамплиеры проходят превосходную психологическую подготовку, которая помогает им определять с первого взгляда на что способен противник. Поэтому палач безошибочно определил кто тактический лидер, а кто духовный. Духовный лидер в группе необходим для того, что бы не возникло соблазна переметнуться к противнику. Тамплиер схватил «духовника» за воротник, вытащил на середину, за долю секунды скрутил руки за спиной сцепив их в замок своей левой рукой. Ударом колена в живот согнул осужденного и поставил на колени. Остальные разведчики стояли затаив дыхание, до последнего уверенные, что это фарс и простое запугивание. «Двурукий» не стал затягивать представление. Даже через чур не стал затягивать. Мнимый трибунал даже глазом не успел моргнуть как в пустой ладони правой руки отведенной назад оказался окровавленный меч, голова духовника покатилась к ногам разведчиков. Разведчики попадали на колени, стали кричать, молить о пощаде, ругать лидеров сепаратистов.
Допрос длился не более восьми минут в месте с «трибуналом». Через восемь минут, миротворцам стало ясно: шансы выжить уменьшились. Оказывается на Ососе, были расквартированы сорок тысяч носильщиков. Еще со времен начала колонизации.
«Дьявол бы побрал этих стратегов из Дома» Хаэтун был зол как ни когда! Все до единого послушника были вооружены плазменными винтовками воранерского производства. Просто не вероятно! Здесь попахивало не просто мятежом, а государственным переворотом. Естественно если в Доме не дураки, то помощь с соседней колонии высылать не станут, дабы не оголять вторую колонию. Подавить два мятежа уже будет нереально. Теперь понятно почему на подавление мятежа отправили новичков, что бы затянуть войну и выиграть время. Ну что ж, придется дорого продать свою жизнь. «Я не я буду если не утоплю эту соту в крови! Вы еще узнаете кто такой Хаэтун»!
Хаэтун срочно созвал своих партнеров по парте.
-Срочно сделать големов и составить второй периметр крепостных стен. Когда носильщики подойдут к стенам в плотную, они разберут стены по кирпичику и глазом не моргнут. Поэтому в последний момент надо будет активировать големов первого периметра и отправить в рукопашную с носильщиками. Пусть потопчут сколько успеют.
-Артур, мне понадобиться твое умение концертировать силы противника в свою пользу. Возьми четырех элементалистов и отправляйся в центр крепости. По моей команде пусть элементалисты начинают плавить големов в лаву.
-Ты сума сошел! Это же единственная надежда на победу столько големов им не одолеть.
-Ошибаешься Артур, одолеют. Сорок тысяч носильщиков профессионалов! Разберут по кирпичику.
-Так четыре элементалиста и пяти штук не расплавят.
-Не перебивай. Вражеские менталисты тебе помогут. Главное начни, а они подумают, что это кто-то из своих начал плавить и начнут помогать, что бы они так подумали я позабочусь. Твоя задача «поймать» их энергию в поток, усилить и не отпускать пока поток лавы не смоет их к подножью высоты. Как только лава окажется в низу мы с ребятами сделаем из нее лавовых големов. Пусть еще и с ними попарятся.
-Понял, сделаю все в лучшем виде.
Хаэтун поднялся на крышу замка, держась левой рукой за флагшток, стал всматриваться в рассвет.
Первые лучи солнца стали разгонять туман, плавно и незаметно туман стал отступать.
Внизу, взору Хаэтуна предстало многотысячное войско сепаратистов.
-М да, попали как чайка в суп к матросу.
Послышалась песнь горна, враги трубили подъем.

Глава 5

Песок, жара, солнце. «Господи, когда это все кончится»? Хаэтун шел не останавливаясь по двадцать часов подряд, шесть часов сна и снова в путь. Воды он набрал в прок, литровая фляга и самодельный бурдючок из новорожденного детеныша песчаного червя.

Вообще то червячок даже не успел родится, мамаша сама виновата. Песчаные черви на людей не нападают, или знают, что с ними лучше не связываться или правду гласит легенда, что эти черви произошли от людей. Но по всей видимости самка была очень голодна и беременна, а плод для развития требовал больше питания. Короче она решила попробовать Хаэтуна на вкус. Это было последнее решение в ее жизни. Хаэтун хоть и не профессионал, но все же чародей и через две минуты он уже вырезал самые лакомые кусочки филе для барбекю. Каково же было его удавление найти в ее утробе не рожденного червя. Кожа песчаного червя очень жесткая, состоящая из сочлененных колец. К старости червя, эти кольца обретают пуленепробиваемую прочность, а вот заполучить тельце не рожденного червя, это большая удача! Кожа детеныша конечно прочная но очень эластичная и мягкая, что превосходно подходит для создания жидкостной емкости. Хаэтун вывернул червячка наизнанку как чулок, очистил кожу о мясца и хрящей, надул и дал подсохнуть. Потом зачистил песком до полупрозрачного состояния, выпустил воздух, вывернул обратно, снова надул и завязал шею на узел, оставив в таком виде до ближайшего источника воды. Бурдюк можно было наполнить водой до пятнадцати литров, но последнее время Хаэтун понимал, что полный до краев бурдюк он долго не пронесет. Поэтому в бурдюке было, где то около трех литров.

***
Налия пришла третьим духом, почему то Хаэтун ждал ее первой. Он так хотел еще раз услышать ее голос, увидеть ее вечно извиняющейся улыбку. Она всегда так улыбалась, как бут-то просила прощения за то, что она такая не складная и простоватая девчонка. Хаэтун так и не смог простить себе ее смерть. Почему то он был уверен, что мог бы спасти ее жизнь, но ярость к врагам закрыла ему глаза, он уже не думал о жизни только смерть осталась в его душе. Желание смерти, которую он желал своим врагам, заполнила его до такой степени, что все кольцо содрогнулось от ужаса прокатившегося по всему периметру.
***
Послушники шли молча, плотными рядами, держа винтовки в руках. Среди них маячили мускулистые фигуры носильщиков. Они должны были создавать силовые поля для защиты послушников. Все бы ни чего, но поле имело «особый» эффект, оно прекрасно сопротивлялось плазме выпущенной из винтовки. Но если стреляли изнутри, то выстрел получал дополнительную мощь и ускорение за счет силы отражения. Хаэтуну было известно об этом эффекте лучше кого бы то ни было, по этой теме он защитил кандидатскую. Вот только о «ловушке для плазмы» было известно единицам и конкретно Хаэтуну как изобретателю «вихревого замка». Плазма выпущенная из винтовки попадала в силовую под-пространственную ловушку, где двигалась по спирали замкнутой на себя. При желании плазму можно было бы разогнать с усилением и выпустить из ловушки в обратном направлении.

«Как ровно идут». С удивлением наблюдал Хаэтун. По пересеченной местности даже профессиональная армия ходит с трудом, скалистая местность центральной соты, каменистая необработанная почва не предназначена для прогулок. Поэтому держать строевой шаг без телепатического вмешательства на такой местности практически не возможно! Хаэтуну стали подкрадываться самые плохие предчувствия. "Слишком все у них гладко". И оружие и "забытые" носильщики и хорошо скоординированные действия менталистов.
Высотка, которую Хаэтун приспособил для постройки крепости, превосходно справлялась с обязанностью фортификационного основания. Можно было просто подождать когда войска подойдут к основанию высоты и с бросить камни которые, катясь под откос наберут не малую скорость и подомнут под собой не мало врагов. Но где-то задним умом Хаэтун понимал, что данный фокус не пройдет. Камни просто прокатятся по головам поверх силовых щитов носильщиков, не причиняя ни какого вреда осаждающим. С каждым шагом все ближе и ближе. Когда мятежники подошли в плотную к стенам, элементалисты открыли огонь. Чародеи тут же приложили пространственное усиление и огонь свободно прошел сквозь силовые щиты носильщиков. Мятежники тутже начали перегруппировку, послушники открыли огонь из винтовок, а носильщики предприняли попытку разобрать стену. Большая часть вражеских выстрелов попадала в ловушки Хаэтуна, но часть выстрелов все равно проходило мимо ловушек, поэтому элементалистам приходилось осторожничать. Носильщики не знали, каким методом собраны стены и им приходилось подбирать варианты воздействия на силовые поля сцепляющие камни. Тем временем элементалисты мятежников пытались прикрыть нападающих то огненным дождем то ледяным, чародеи отводили дожди в сторону самих же нападающих. Послушники гибли десятками, но на места погибших тут же вставали другие. Вдруг Хаэтун почувствовал, что носильщикам удалось подобрать "ключ" к стенам и пока нападающие не успели, что либо предпринять дал команду активировать големов, остальным приказал отступить за второй периметр. Стены зашевелились и ожили превратившись в каменных големов. В первых рядах началась паника, армия замерла, впав в глубокий шок. Такого оборота мятежники не ожидали, големы начали топтать носильщиков хватать их руками и рвать на части. Послушники открыли огонь по големам, но для голема созданного из гранита выстрел плазменой винтовки все равно, что камаринный укус. Элементалисты мятежников сложив воедино все свои усилия начали плавить големов. "Надо же, даже подсказывать ненужно" обрадовался Хаэтун и дал команду Артуру действовать. Артур Тутже начал "помогать" мятежным элементалистам увлекая их силы в туннельный поток "постоянства" не давая им остановится. Хаэтун раскрыл астральные колодцы и стал подпитывать потоки энергии элементалистов усиливая эффект плавления камня. Големы раскалились до красна и вражеским элементалистам самое время ударить бы холодом, но они не могли остановиться. Что то не удержимо заставляло их продолжать плавить камни и в тот момент когда послушники вроде как уже воспряли духом предчувствуя победу на них вдруг хлынул лавовый поток смывая на своем пути все живое. Скалистая пустошь утонула в криках многотысячной толпы. Тысячи послушников и носильщиков горели за живо. Крики и мольбы о спасении, запах паленного мяса, все смешалось. Послушники кидали винтовки и бросались в бегство в такой панике, что треть бегущих была просто затоптана.
Мятежные элементвлисты получили приказ остановить "поток" огня и охладить лаву, но Хаэтун цепко держал их в замке высасывая все силы и увеличивая количество лавы. Как только лава коснулась низины чародеи тут же стали создавать лавовых големов. Хаэтун "переливал" силу из "потока" своим чародеям, что б големы получались большие и сильные. Вдруг Хэтун почувствовал ментальный удар неимоверной силы, он не просто пробил защиту Хаэтуна, он его практически уничтожил, смял как лист бумаги, растоптал и размазал по межпространству на миллионы парсек. "Дьявол! Вот такого я не ожидал". Хаэтун конечно предполагал, что будут подобные попытки астральной атаки ну в худшем случае слабые ментальные. Он поставил защиту достаточно мощную, которая в состоянии отразить двоих, таких как он сам. Он в принципе мог создать и более мощную защиту, но это бы не помогло. Удар был нанесен патриархом и при чем даже не одним. "Это конец"
Дальше все происходило на полном самоуправлении. Кто как мог, так и оборонялся.
В течении двух часов мятежники пытались уничтожить големов, пока не пробили несколько прорех в обороне. Послушники хлынули много тысячным потоком в образовавшиеся проходы между големами. Маги сразу переключились на ловушки, открывая спирали. Создалось впечатление, что со стен второго периметра открыт огонь из бортовых плазмометов снятых с какого ни будь дефендера.
Какое то время Хаэтун еще пытался отследить события происходящие на поле боя, но кровавая пелена заволокла глаза и он провалился в забытье.

Глава 6

Хаэтуна не хотели брать в экспедицию. Кому был нужен древний старик, который в любой момент может просто умереть от старости.
-Поймите правильно, мистер Кэрол, -упирался всеми силами, управляющий захолустного института археологии - археологическая экспедиция это напряженный труд, изнурительный труд, с которым не каждый молодой справиться, тем более экспедиция в пустыню. Мы уважаем, Ваши заслуги перед обществом, Ваши научные достижения до сих пор волнуют академию наук, но мы не можем Вам позволить, отправится в столь опасное путешествие! Где гарантии, что Вы вернетесь от туда живым?
-Зачем Вам такие гарантии. Регулярно в пустынных экспедициях гибнут люди, но Вы с них ни каких гарантий не требуете. Вам не все ли равно, вернусь я или нет.
-Да как можно! Господин Кэрол! Общественность съест меня живьем. Вы столь большая фигура в науке и в обществе, вы хотите, что бы научная элита распяла меня или линчевала.
-Да полно Вам, какое линчевание, какая научная элита? Настоящих ученых не осталось! Это все отребье, которое купило себе научные титулы. Науку прикрыли вояки еще двадцать пять лет назад, и не мне Вам говорить. Сколько нашего брата тогда ушло в археологию? А если я скажу, что знаю, где Город? Вы только представьте заголовки газет кричащих о том, как Ваш институт нашел Город и принес Великий артефакт. Ведь Вам известно, что мой прадед последним находил этот злосчастный Город. Ни кто не смог добиться от него информации касающейся Города Призраков, а вот мне он подробно рассказал, где и как его искать! Ну? Хаэтун с прищуром посмотрел на управляющего.
-Сколько груза Вы сможете нести в течении десяти часов без остановки?
Хаэтуш щелкнул пальцами и вся мебель плавно оторвалась от пола, шкаф, тумба, письменный стол и стул в месте с управляющим.
-Сколько скажут столько, и понесу, ни один носильщик профессионал столько не вытянет. Я учувствовал в Осокском сражении, оборона Хаэтунского Форта. В школе по истории проходили?
-Проходили, проходили, - управляющий судорожно вцепился в плавающий в воздухе стул, - поставьте пожалуйста меня на место.
-Вы берете меня археологом?
-Да беру, беру. Но учтите, свободное место есть только в одной группе, где дисциплинка оёёй как хромает.
-Разберемся.

***
Разбираться с командой пришлось буквально уже через пять часов после выхода в пустыню. Бригадиром был тип явно криминального прошлого. Звали его Блип. Толи это кличка, а может и имя, но Блип был скользкой и мерзкой личностью. В команде было всего пять человек вместе с Хаэтуном. Такой маленькой поисковой группы Хаэтун ни когда не видел, да и не слышал. Похоже с этими ребятами ни кто не хотел работать.
-Так дедок, нянчиться тут с тобой ни кто не будет. Отстанешь, сам виноват. Воду прольешь, по зубам получишь. Все найденные артефакты складываются в общую кучу, деньги делим потом по возвращению. Тебе как новичку причитается пять процентов от прибыли.
-Не понял, так ведь нас пятеро, на каждого по двадцать процентов?
Блип дико заржал и остальные поддержали.
-Не вы посмотрите на этого придурка! Слышь дедок, твое место жрать готовить и посуду чистить. А мы уж как ни будь без тебя раскопки проводить будем, ну а повар всегда получает меньше других.
-Я тебе не дедок, ублюдок! И не повар. И если будешь хамить то это будет последняя твоя экспедиция.
Блип осекся и посмотрел остекленевшим как у акулы взглядом. По всей видимости это был специально натренированный взгляд для устрашения лопухов и слабаков. Но Хаэтуна уже ни чем нельзя было удивить или напугать.
-Да ты что жмурик, вообще оборзел. Да я тебя гнида…
Хаэтун повел рукой и вокруг сразу похолодало, археологи стали растирать руки трясясь от озноба. Только Блип не двигался. Его тело медленно покрывалось льдом, с низу вверх подкрадываясь к лицу.
-Зря ты так, тебе пожалуй придется пересмотреть взгляды на жизнь.
-Дед прекращай, я пошутил. Блип еле ворочал языком.
-Ну и ладушки. Значит я Вам сейчас все объясню. Направление которое мы выбрали не верное, поворачиваем в строну четвертой стороны, на десять градусов правее от центра и двигаем до седьмой параллели. Ну а там ждем.
-Чего ждем?
-Ждем Вестника.
-Ты чего?! Ты нас к Городу повести хочешь?!
-А что испугались?
-Да ты просто псих, это все сказки! Мы только время зря потратим и ни чего не соберем.
-А если Великую Сферу найдем? Вы подумали о том, что до глубокой старости работать больше не придется? Археологи притихли. Блип облизнулся растирая озябшие плечи и спросил:
-А почему ты уверен, что именно на седьмой параллели надо ждать Вестника?
-У меня есть формула расчетов, с помощью которой можно рассчитать время и место появления Вестника, ее мне мой прадед рассказал. Он кстати последний кто видел Город.
Команда сделала вид, что деваться не куда, но ночью на привале в районе четвертой параллели они сбежали не оставив Хаэтуну ни воды ни припасов. Дальше Хаэтун пошел один. Координаты появления Вестника Хаэтун назвал неверные, но в принципе он мог и не лгать команде. Они не пойдут на поиски Города. Просто им все равно было, суждено встретится возле Города, потому как если хоть один член команды ищет Город, то значит вся команда его найдет. Хаэтун провел расчеты, вывел координаты и отправился в путь, ожидая первого духа, он приходит, когда ищущий начинает умирать от жажды. Он надеялся, что придет Налия. Но пришла Катерина.

***
-Хаэтун, мальчик мой, вставай.
-Мама, ну сегодня же выходной! Дай поспать.
-Вставай лежебока, а то сгоришь на солнце.
Хаэтун приподнял голову, перед ним плясало марево жары сжимаясь в полупрозрачный женский образ.
-Катерина?
-Ты не рад? Дай догадаюсь: ты не хотел, что бы мы узнали о том как ты нарушил клятву данную прадедушке? Что поделать, Хаэтун ты расстроил всех и папу и маму и прадедушку.
-Я не нарушал. Просто каждый «уходит» так как считает нужным, это мое право.
-Ну если решил таким образом «уйти», то ладно. Хотя и не совсем честно.
-Честно, все честно. Нечестно было рассказывать мне про Город, а потом взять клятву не искать его. Вот это не честно!
-Не сердись Хаэтун, прадедушка хотел как лучше. Ведь не послушай его, ты бы не прожил такой долгой и насыщенной жизни.
-Если бы я его не послушал, я бы ни когда не встретил Налию! И никогда бы ее не потерял. На Осос я бы ни когда не попал бы, и никогда бы не видел, КАК она погибла!
-Да конечно, все было бы иначе, и людей погибло бы меньше и колонию мы бы потеряли. А потом воранеры сделали бы из нее рабский рынок. И торговали бы рабами, малолетними девочками и мальчиками. Ты прав, все было бы по другому.
-Прости Катерина. Я не хотел тебя обидеть.
-Боже упаси, я ведь не обидчивая. Я пришла тебе помочь. Проведу тебя до оазиса и … все прощай.
-Скажи я найду Город?
Ну все зависит от тебя. Если он действительно тебе нужен, то найдешь.
-Я хотел бы спросить…
-Про Налию? Она придет к тебе, раз ты хочешь ее увидеть, значит придет. Ну а там сам ее обо все и спросишь. Прощай.
Впереди, зыбко как мираж показался островок зелени. Высокие заросли колючек и какого-то кустарника создавали, более ли менее сносную тень. Под кустами Хаэтун нашел пустую флягу. «Надо же, ну прям подарок судьбы» Хаэтун наполнил флягу, напился вдоволь воды и лег спать до наступления темноты.
Снилась ему Налия. Ее взгляд, улыбка, алые губы шепотом произносившие его имя.

***
-Хаэтун! Хаэтун! Слезы Налии текли прямо на глаза Хаэтуну. Хаэтун приоткрыл глаза.
Налия держала его голову на своих коленях, обхватив ее руками, ревела в три ручья уткнувшись лбом в его лицо.
-Налия… с трудом выговорил Хаэтун. Язык не слушался, рот переполнял вкус метала, губы потрескались. Ужастно хотелось пить.
-Хаэтун! -Заулыбалась сквозь слезы Налия. - Живой!
-Мы отбились?
-Не знаю. Вокруг такой кошмар творится, я с трудом тебя нашла.
-Где твоя команда? Где знамя?
-Все в порядке, ребята рядом, знамя на месте. Мы нашли тебя у стен второго периметра и отнесли в бункер.
-Глупцы! Среди мятежников есть патриарх! Хаэтун захрипел приподымаясь на локтях.
-Немедленно убирайтесь, они найдут меня. По запаху Силы, а со мной и вас!
-Ни куда мы ни уйдем! - Тим был бледен и серьезен как ни когда. – Или мы погибнем все вместе или спасем и знамя и командира!
-Налия! Девочка моя, как ты не понимаешь, меня они оставят в живых, я им нужен, а вас просто уничтожат! Я так виноват перед тобой, прости.
-Не надо извинений любимый, мы рядом и большего счастья мне не нужно!
Хаэтун почувствовал холод, кто-то прощупывал ментал, и этот кто-то владел не малой Силой. Просто пугающая мощь чувствовалась в хозяине этой Силы. Хаэтун собрал все силы для удара, он мысленно призвал своих однополчан, пятеро магов и четыре оракула отозвались. Создав «канал» он попросил у них силы, кто сколько может для последнего удара. Каждый из отозвавшихся друзей отдали все, сколько могли без остатка.
Хаэтун напрягся, вены на шее и лице вздулись, из ран на теле побежала кровь. Налия взвыла от беспомощности и тоски почувствовав, что теряет Хаэтуна. Хаэтун уставился взглядом мимо нее, Налия повернула голову по направлению взгляда и увидела в дверном проеме высокого человека в плаще расшитом золотом и посохом в руках. Она поняла кто это сразу и решила все сама, без единой секунды колебаний. Вскочив она стала между патриархом и Хаэтуном, сделав знак своей команде распахнула руки и запрокинув голову на зад. Остальные встали кругом создав пятиугольник. Они были опытными медиумами и хорошо знали свое дело, взявшись за руки они создали круг силы. Налия была первым углом пятиугольника и соответственно центром силы. Патриарх уже понял, что отделение медиумов пытается вызвать демона первой категории, надменно усмехнувшись он приготовился к атаке. Но тут Хаэтун нанес свой удар. Поток прошел сквозь пятиугольник и ударил патриарха как небесный молот по наковальне. Патриарх не ожидал такой мощи от раненого мага, Хаэтун вложил все, что мог собрать все силы по всем слоям энергий и бытия. Он освободил все астральные колодцы до каких смог дотянуться, сдирая с патриарха кожу заживо. Но Хаэтун не мог знать, что за спиной патриарха еще двое. Они умело выставили щит и стали оттеснять «поток» от своего умирающего товарища. Налия понимая, что шансов спасти Хаэтуна не осталось решила воспользоваться потоком для вызова вложив все жизненные силы в заклинание обрекая на смерть себя и весь свой круг Силы. Она извергла из своей груди демона высшей категории! С таким не справится и десяток патриархов. Нечеловеческий рев раздался над долиной. Демон прошел сквозь патриархов как сквозь воздух оставив на их месте три трупа похожих на высохшие мумии. Он шел, уничтожая всех на своем пути, всех кого Налия в момент заклинания считала врагом.

***

Мятежников которые осаждали Форт Хаэтуна (название так и войдет в историю Дома) останется не более сотни, и только потому, что в момент разгула демона они находились в бессознательном состоянии. Демона пришлось изгонять уже сержанту, который нарушив все инструкции и приказы, собрав роту преданных ему людей, угнав гондолу бросился спасать своего самого любимого ученика. В последствии сержанта оправдали, посмертно, отправив родственникам награды. Следствие показало, что мятеж был подготовлен тремя патриархами подкупленными воранерской контрразведкой.

Сержант опоздал буквально на пятнадцать минут. То что он увидел ввергло его в ужас. Высотка на которой остались развалины от форта и долина радиусом в пол мили вокруг высоты усеянная трупами. Огромный демон с драконьими крыльями за спиной и двуручным мечом в руках, шел по долине, собирая кровавую жатву. Армия мятежников оставшись без поддержки своих патриархов в панике разбегалась. Но они не понимали, что от высшего демона они не скроются. И он ни когда не покинет этот мир пока жив хотя бы один мятежник. Сержанту и его людям понадобились целые сутки для того, что бы загнать демона обратно туда, откуда его вызвала Налия. Взвод Налии погиб, пожертвовав свей жизненой энергией для вызова. Они пожертвовали собой, а жертва как известно увеличивает силу того кого вызываешь. Демон ушел, забрав напоследок за собой Сержанта. Окровавленное знамя которое нашли за пазухой Тима получило статус полкового и было отправлено Домой. Хаэтун три месяца пролежал в коме, душа его блуждала среди астральных и ментальных миров в поисках Налии. Но найти ее так и не удалось.

Глава седьмая

Налия пришла третьим духом.
Хаэтун даже и не понял как это произошло, он шел по пустыне уже не смотря по сторонам. Выверяя направление по силовым линиям, двигаясь с полу прикрытыми глазами, находясь в полузабытьи.
Налия появилась незаметно, тихо как и при жизни. Пошла молча рядом взяв Хаэтуна за руку. Хаэтуну в перве за много лет стало тепло и спокойно на душе. Как-то даже не заметно для себя он заговорил с ней.
-Я так многое хотел тебе сказать, я так много не успел тебе сказать.
-Скажи сейчас.
Хаэтун повернул в ее сторону голову, она была молода и красива. Ни чуть не изменилась. И все также смотрела на него черными бездонными глазами. Хаэтун даже не удивился, что видит духа среди белого дня четко как реального человека, так и должно было быть. ---Налия, я так и не успел сказать что люблю тебя. Я так ни кого больше и не полюбил.
-Да я знаю.
-Мне очень жаль, что я не смог спасти тебя. Я так и не смог себя простить за это.
-Теперь это не имеет значения любимый, теперь мы снова в месте. И я счастлива как школьница.
-Я хочу быть с тобой.
Налилия с грустной улыбкой покачала головой:
-Ты должен пройти до конца свой путь. Найти то ради чего отправился в столь опасную дорогу.
-Я уже нашел! Все это я затеял только ради одной встречи с тобой. Мне больше ни чего не надо.
Налия снова покачала головой.
-Ах Хаэтун. Наша встреча это всего лишь мираж. Ты должен дойти до Города. Он не прощает отступников. Зато щедро награждает тех, кто достиг его.
-Мне ни чего не нужно. Только ты.
-Мы по разные стороны, Хаэтун. Ты должен смириться с этим или обрести власть над Силой. Только полный контроль над ней даст тебе все, что ты пожелаешь. Но научить тебя этому могут только мудрецы из Города.
-Значит у меня теперь новая цель. Но я всего лишь хотел последний раз тебя увидеть.
Налия просто улыбнулась, продолжая идти рядом. Хаэтун был счастлив. Он реально ощущал запах ее тела, мягкость ее ладони. Ее волосы, разлетаясь от ветра, касались его лица. Что еще нужно в жизни для полного счастья? Идти бы так всю вечность по кольцам, мирам, галактикам сквозь всю вселенную.
-Я не смогу без тебя. Не уходи. Будь рядом!
-Я вернусь, пройди весь путь, и я тебя найду.

***

Весь свой жизненный путь Хаэтун воспринимал как просто ожидание, ожидание минуты когда подкрадется старость и до смерти останется не долго. Тогда он сможет использовать свое право "уйти".
"Уйти" можно по-разному, Хаэтун решил отправиться в экспедицию в те районы откуда мало шансов на возвращение. Вроде как и на поиски Города пошел, и вроде как обещание не нарушил. Перед смертью - это не считается.
Тогда после Осокского сражения Хаэтун окончательно замкнулся. Он не мог простить себе смерть Налии, он многих смертей не мог себе простить.
Жизнь потеряла всякий смысл, наукой он занимался чисто по инерции, карьера не радовала. Успехи были в науке просто умопомрачительные, однако каждый успех был похож на мираж, вроде красиво, а тень прохлады не дает и вода жажду не утоляет. Оставалось только ждать, и Хаэтун ждал как пружина на взводе.
Теперь эта пружина раскручивала события с нарастающей быстротой. Хаэтун шел по жаркой пустыне, поглощая милю за милей приближаясь к своей цели.

***
Да, а ведь так все гладко начиналось. К месту появления «вестника» Хаэтун пришел на семь дней раньше нужного. «Ну, что ж будем ждать». Хаэтун привык ждать. Вся его жизнь, это одно сплошное ожидание. На утро седьмого дня, вдали появился силуэт, разобрать кто это, с такого расстояния, было не возможно. И магия тоже не помогала. В принципе Хаэтун и попробовал только один раз, а потом решил, что не стоит тратить Силу. Он пошел за силуэтом, вестник отдалялся от Хаэтуна как горизонт, сколько ни иди за ним, а все равно не догнать. Так он шел за ним до вечера, с наступлением темноты сверив направление со звездами, Хаэтун лег спать. На следующий день вестника уже не было, да и быть не могло. Ему сон не нужен, он сам как сон, как мираж. Вроде есть, а дойти не возможно. Дальше Хаэтун шел без него, четко в выбранном направлении, определив его по Силовым линиям. Шел в ожидании первого духа, потом второго, потом третьего, от подсказки до подсказки, от источника до колодца, от колодца до оазиса. От миража до миража. Вся жизнь один сплошной мираж.

-Ну что ж внучек, здравствуй!…

Глава 8

В детстве Хаэтуну снились сны, всегда по-разному, но смысл приблизительно один: Хаэтуну срочно надо кого-то найти, он его ищет, но ему то мешают, то отвлекают просьбами, а то и сам отвлекается и в конечном счете забывает кого искал, но продолжает искать. Находя же того, кого искал, начинал понимать, что искать надо было не его и все заново! Вот так и вся жизнь Хаэтуна, сплошной поиск в темноте своих чувств, проходя сквозь миражи своих желаний.

-Здравствуй дед, как дела.
-Это у тебя дела, а у нас так: «созерцаем облака». - С усмешкой ответил прадед Хаэтуна. -Значит не послушал старика, поперся в поисках Проклятого Города.
-Я предпочитаю называть его Городом Призраков, а проклятий я уже не боюсь.
-Уже? Да ты и раньше их не боялся. – Усмехнулся прадед. – Значит, в Город попасть хочешь?
-Хочу. А что, могу не попасть?
-Можешь и не попасть. Не готов ты еще.
-А ты значит, когда нашел его, был готов?
-А с чего ты решил, что я вошел в город, когда нашел его? Нет Хаэтун, и я был не готов. Однако это не помешало, конечно, мне найти великий артефакт. Идем со мной, я отведу тебя к скалам, там есть родник. Там и будем готовиться к появлению Города.
***
Медленно потекли часы, дни недели. Прадед исчез сразу, как только пришли к роднику.
«Странно, - размышлял Хаэтун - прадед шестой дух, еще значит должен быть седьмой, может здесь ошибочка»? Куда идти дальше Хаэтун не знал, да и в принципе ему уже становилось все равно. Еды не было, Хаэтун давно превратился в скелет обтянутый кожей, но это его не пугало, так как он не видел себя со стороны. Под конец второй недели снова появился прадед.
-Ну, как, ты не передумал?
-Послушай, сколько мне еще здесь сидеть? Скоро месяц как я ни чего не ел. Так я могу и не дождаться Города.
-Захочешь, дождешься, а раз кушать хочешь, значит не готов еще. По утру смотри на восток, вечером на запад, когда увидишь Город, значит, ты готов к тому что бы войти в него.
И снова лениво потекли дни. Хаэтун молча смотрел на облака и вспоминал свою жизнь. В его жизни не было и дня, о котором Хаэтун пожалел бы. Раньше за многие упущения Хаэтун ругал себя, теперь же это не имело значения, значение имело только все то, что хорошее произошло с ним в жизни. Каждое утро он смотрел на восток, вечером на запад, а днем просто на небо. Небо практически было безоблачным, но иногда над головой проплывало облачко, и это радовало Хаэтуна как ребенка. Ведь он мог играть с ним в «воображалки», в детстве они с ребятами часто играли в такую игру, падали на спину в траву и смотрели на облака, проплывающие по небу над землей, плавно и величаво. Задача заключалась в том, что бы найти в формах проплывающих облаков нечто необычное и сказочное.
В одно прекрасное утро он увидел Вестника. Далеко у горизонта стояла одинокая фигура. Хаэтун не раздумывая, встал и пошел к нему. На этот раз силуэт не уходил, он только вроде как уменьшился в размерах, но почему-то Хаэтун чувствовал, что Вестник не движется и ждет его. Спустя несколько часов, Хаэтун разглядел, что Вестник сидел на песке поджав под себя ноги. На коленях, Вестник держал какой-то шар, когда же Хаэтун подошел совсем близко, то он увидел, что это не просто шар – это была Великая Сфера «Виталое». Такой артефакт попадался один на тысячу лет.
-Значит хочешь войти в Город? - Спросил Вестник.
-Ну, если это возможно, то да.
-Для тебя Хаэтун нет ни чего невозможного. Ты прошел великий путь великого человека. Ты заслужил право войти в город. После этих слов Хаэтун услышал шорох песка за спиной сидящего Вестника. Хаэтун поднял глаза и обомлел. Он был готов к чему угодно: увидеть старые развалины, или призрачную крепость. Но то, что он увидел, не шло ни в какое сравнение с понятием «город». В воздухе парили куполообразные сооружения, соединенные причудливыми мостами и пандусами. Складывалось впечатление, что башенки и минареты сотканы из облаков из тонкого шелка! Весь город переливался перламутром, он был просто сказкой, пришедшей из снов из детства. Теперь Хаэтун понимал, что он искал в своих снах, и ведь иногда находил, но сны забывались. Но теперь Хаэтун четко помнил, он был уже в этом городе, только во сне.
-Присядь Хаэтун, и возьми то, что искал. Хаэтун стал на колени, после сев на песок положил ладони на Сферу. Свечение побежало по ладоням, потом по рукам, по телу, передавая невообразимую энергию счастья. Хаэтун взял сферу и положил на свои колени, слезы счастья текли по его щекам, ему не нужен был это артефакт, просто его переполняло чувство, что теперь он дома. Дом, который он искал всю жизнь. Хаэтун поднял глаза и сквозь слезы взглянул на Вестника. То, что он увидел, а точнее тот, кого он увидел, вверг его в глубокий шок. Перед ним сидел он сам и спокойно смотрел сам себе в глаза. Вестник был Хаэтуном. Все до последнего шрама и до последней морщинки подтверждало: Вестник один в один похож на Хаэтуна.
-Я седьмой дух. Идем Хаэтун, я отведу тебя в Город.


Послесловие


Блип с одним из своих приятелей уже пятый день шли без капли воды. Казалось, спасения не будет. Везение пропало сразу, как только они покинули Хаэтуна. Сначала один из помощников подвернул ногу, это жутко бесило Блипа, но он не хотел опускаться в глазах своих друзей раньше времени, пока они не выберутся из пустыни, поэтому пришлось сбавить темпы. Потом на них напали песчаные пауки, довольно крупные и жуткие твари. Обычно больше двух в одном месте их ни кто, ни когда не видел, а тут сразу четверо! Отбились с трудом, пришлось пожертвовать «хромоногим» другом ради спасения. Спустя две недели на них напали песчаные черви. Такого вообще ни когда не случалось! Что бы на человека напал песчаный червь, были случаи, когда черви вытаскивали людей к воде из глубины пустынь, защищали от пауков. Но что бы напасть, такого на памяти Блипа не было! После стычки с червями они потеряли еще одного друга, и остались вдвоем.
-Слушай Блип, может это пустыня нам мстит?
-За что это интересно она нам мстит?
-Ну не знаю, как-то не хорошо мы со стариком поступили.
-Да ладно брось, от него еще больше было бы проблем. Не переживай, найдем артефакт и вернемся домой. Я нутром чую, нас ждет хороший улов.
-Твои слова Блип, да богу в уши. Вода! Водаааа!!! - Обогнув очередной бархан, они увидели скалу, у подножия которой бил родник. Напившись и отдохнув, стали дожидаться ночи, что бы определить направление домой, (все навигационное оборудование было потеряно после стычки с червями). Напарник Блипа огляделся и замер.
-Послушай, по-моему, там кто-то сидит.
-Где? Да ну ты брось, это просто кусок скалы.
-Да нет, похоже на сидящего человека. Давай прогуляемся, посмотрим, все равно до вечера еще далеко.
-Ну идем, но учти если там какой ни будь валун, я тебе по башке дам. Понял? Блипу не хотелось лишний раз, куда то переться, но если этот увалень найдет, что будь дельное то Блип себе такого прокола не простит. Через час ходьбы стало ясно, что это действительно сидит человек, спиной к ним, всматриваясь, куда то в даль за горизонт. Обойдя сидящего, Блип с напарником просто онемели от удивления. Пред ними, держа на коленях Великий артефакт, сидел Хаэтун. Он был мертв, но выражение лица было спокойно и умиротворенно.
-Да как ему удалось добраться сюда одному?!
-М да. Удивил старик. – Проговорил Блип- Все таки он нашел, что искал.
-Боже, да это же… голос напарника прервался не членораздельным бульканьем, со рта побежала струйка крови. Блип придерживая спину левой рукой, правой проворачивал по часовой стрелке кинжал в груди напарника.
-Прости брат, но этот артефакт слишком велик для двоих. Напарник лежал на песке, воздух со свистом вырывался из груди, губы раненого, что-то шептали. Блип нагнулся поближе к губам напарника:
-Будь ты проклят Блип, до седьмого колена…

***

Белый дракон, с перламутровыми крыльями и изящной шеей, с огромной скоростью несся в низ по касательной к земле. На его спине было закреплено удобное седло, инкрустированное золотом и драгоценными камнями. В седле сидели двое, он и она. Молодой парень крепкого телосложения, сидел сзади своей напарницы обхватив, ее руками за талию. Она же, раскинув руки и прикрыв глаза, счастливо смеялась. Восторг стремительного полета кружил голову влюбленным.
-Налия, давай ни когда не будем расставаться!
-Да Хаэтун, да любимый! Навсегда, на веки вечные мы будем вместе!

Повесть о нежданной войне


Пустыня… Пустыня… Гребанная пустыня… Пустыня давила на мозг, обжигала кожу, сушила горло, забивалась в мельчайшие щели комбеза, скрипела на зубах и натирала в подмышках и паху. Бесконечное унылое пространство, состоящее из песка и наметенных из него барханов было похоже на больную, вздувшуюся волдырями, шелушащуюся кожу. Желтый песок и бледно-желтое выгоревшее небо, и не понять, где они сходятся.
Эле поднял руку и группа археологов, шедшая стройной цепочкой след-в-след своего командира остановилась.
– Привал! – несмотря на пересохшее горло, голос командира разнесся как вопль Опустошителя, которого археологи видели в зоопарке центральной соты. – Самот, купол!
На крик командира из середины шеренги бегом выметнулся совсем еще молодой парнишка по имени Самот, штатный купольщик. Подбежав к командиру, он отдал честь, сел на песок, поерзал, садясь поудобнее, подгреб песка под спину в виде своеобразного кресла и закрыл глаза. Над окружившими командира и купольщика археологами замерцал голубоватым отблеском с радужными переливами разворачивающийся пси-купол. На псолао упала долгожданная прохлада. Купол надежно защищал от жарких лучей Сулиса, а кроме того, охлаждал воздух. За то, собственно, Эле и взял в такую сложную экспедицию Самота, совсем еще зеленого парня. Охлаждать воздух кроме него из купольщиков никто не умел, а при длинных экспедициях в Нейтралку это умение оказывалось незаменимым.
Археологи расположились на песке, достали паек, наконец-то попили.
– А ну, вашу мать, кто там воду себе охлаждает?!?! – заорал Эли, отметив небольшой всплеск пси-энергии в самой середине толпы археологов. – Потом чем артефакты копать будете, черти полосатые?! Теплую пейте!
Пси-энергия имела свойство истощаться, и это могло сыграть злую шутку с археологами. Бездарно растратив ее по дороге, они могли обнаружить на точке, что на копку-то сил и не осталось. Именно поэтому и приходилось нести все на себе, а не в силовом коконе, именно поэтому приходилось терпеть дикую жару и ветер с песком, а не идти, завернувшись в пси-поле, как в непроницаемый плащ, именно поэтому приходилось жрать проклятый сухпай, а не нормальную подогретую пищу. А носильщиков им не давали из принципа, стратеги хреновы. Типа, каждый носок в бою на счету! В результате этого Эле аки цербер реагировал на всякую внеплановую трату пси-энергии. Ладно бы еще экспедиция короткая была, так нет, заслали их на полную, да еще и в Нейтраль.
Ну да ладно, ной не ной, а дело делать надо. Командир присел на песок, поерзал, как совсем недавно Самот, достал из рюкзака сухпай, отломил кусок. Дрянь какая-то. Совсем охамели, нет нормальной еды насыпать, так кладут фигню, у лисов отбитую. Нет, ну есть ее, конечно, можно, но все равно – дрянь. Оно понятно, когда ее носкам скармливают, им-то пофигу че жрать, танки безгусеничные, морды разожранные. А тут гляди еще заворот кишок получишь.
Эле тяжело вздохнул, догрыз сухпай, запил теплой водой. Поймал себя на мысли, что неплохо ее и охладить, но решил не рисковать, в команде хоть и не было нюхачей такого класса как он, самородки, мать их, были. Разговоры потом пойдут, перешептывания… Он закрутил крышку фляги, достал из-за пазухи комбеза карту силовых полей соты и расстелил на коленях. Несколько минут напряженно вглядывался в нее, затем лег ничком на песок, раскинул руки и погрузился в транс. Несмотря на охлажденный воздух над ним мерно задрожало странное марево, в котором струйки нагретого воздуха казались щупальцами, извивающимися и тянущимися вверх и в стороны.
– Гляди-ко, задумался. – Здоровенный археолог смотрел на вершину бархана, на котором лежал Эле.
– Ага. Арты вынюхивает, – ответил кто-то из кучки уже поевших и просто валяющихся в блаженной прохладе. – Ща как навынюхает, и опять по песку и жаре телепать…
– Не ной. – Здоровенный закинул в пасть последние крошки, проглотил, шумно запил водой. – Че, плохо тебе? И так все остальные команды нам завидуют, больше всех зашибаем.
– Да я что, я ничего… – археолог забился куда-то еще глубже в кучу своих товарищей. У Здорового нрав был крут, что он не раз уже доказывал своими пудовыми, облаченными в слепящее силовое поле кулаками.
Археологи развалились на песке, лениво перебрасываясь репликами. Разговаривать не хотелось. Хотелось впитать в себя всю подкупольную прохладу, саккумулировать и маленькими порциями тратить там, на жаре.
Здоровый тоже прилег. Над ним колыхался под незримыми ударами пустынного ветра голубоватый купол, ячеисто переливаясь всеми цветами радуги. Через фильтр купола небо наконец-то приобрело свой практически нормальный голубой цвет, перестав быть отражением пустыни. Здоровый, или Кет, как назвали его родители, прикрыл глаза, погружаясь в легкую дрему. Мешала только соринка в уголке глаза. Кет потер глаз и зевнул. Соринка не исчезала. Археолог приподнялся на локте и потер глаз активнее. Стало еще хуже – соринка появилась и во втором глазе. Или это не соринка… Нет, это что-то летит в небе, очень высоко… Кет всмотрелся.
– Тревога!!!! – луженая глотка Здорового разнесла сонную прохладу подкуполья вдребезги.
Высоко в небе плыли воранерские крейсеры. На соту начиналось вторжение.
***
Археологи повскакивали, разъезжаясь ногами в текучем песке. Все смотрели вверх, сквозь купол, на медленно плывущие в вышине соринки.
– Твою мать… Воранеры… – Потрясенно пробормотал кто-то в толпе.
– Купол… Купол! – Кет подскочил к Самоту, сграбастал его за грудки, выдернул из уютной песчаной ямки и бросил вниз по склону бархана. Самот полетел кубарем, шмякнулся навзничь, еще в полете очнувшись от транса и непонимающе уставился на шумящую толпу археологов.
– Вы чего?! – Выплевывая песок, прошамкал парнишка, слепо шаря вокруг себя руками в поисках не то опоры, не то каменюки побольше.
– Вторжение! Могут засечь купол и шарахнуть, – Кет потыкал пальцем в небо, где с тихим шорохом исчезал купол. Самот проследил взглядом направление указывающего пальца Кета и замер с открытым ртом.
А там, высоко-высоко, все никак не заканчиваясь, пёрла армада. Самые крупные соринки – крейсеры, и отсюда, с такого расстояния, выглядевшие угрожающе-солидно, казалось, даже летели как-то основательно, неспеша. За ними, почти с той же основательностью и спокойствием плыли эсминцы и дефендеры, могуче раздвигая упругие потоки воздуха. А вокруг этих тяжелых, больших соринок роились кучи мелких, почти не заметных – штурмовики. Они кружились вокруг ударных судов как пыль в луче солнечного света, то сливаясь с фоном, то ярко взблескивая. С виду их движение казалось абсолютно хаотичным, они то залетали вперед, за авианосцы, то вдруг, как будто устрашившись собственной наглости, резко меняли направление и улетали к замыкающим строй транспортам и танкерам, начиная кружить возле них. Они казались совсем не страшными, эти маленькие, почти незаметные пылинки. Если, конечно, не знать, каковы они в деле.
–Танкеры пошли, – выдохнул Кет. – Значит, все таки и у этой армады конец будет…
– А ну ложись все! Быстро! – Крик всеми забытого и очнувшегося от нестерпимого зноя Эле застиг археологов врасплох. – Идиоты! Кретины! Вы что думаете, они только пси-энергию засечь могут? А живое в такой пустыне им не найти???? Ложись, кому сказал!!! В песок зарываемся, быстро!
Археологи попадали, кто где стоял, быстро-быстро, как сороконожки, зарываясь в песок, оставляя снаружи только носы.
– Больше песка на себя нагребайте, – шипел Эле, наваливая над собой горку размером с небольшой барханчик. – Быстрее!
Археологи закопались и замерли. Со стороны бивуак стал напоминать стихийное кладбище, только без памятников. Странно смотрелся только холмик Самота, немного в стороне, под барханом. Как будто со всеми не стали хоронить, а вынесли за оградку.
Эле лежал с закрытыми глазами и напряженно думал. Только что, в трансе, он зацепился пси-щупом за очень странный артефакт. Обычно можно было сразу понять, что за артефакт и какого класса. Тут же что-то абсолютно непонятное. Единственно, что Эле понимал вполне определенно – такой находки в их альянсе не приносил еще никто и никогда.
Командир потряс головой, сбрасывая песок, и приоткрыл глаза. Армада заканчивалась. В небе проплывали последние танкеры, и это было хорошо. Похоже, их не обнаружили. А вот то, что увидел Эле дальше, совсем ему не понравилось. От армады отделились с десяток транспортов и начали стремительно снижаться, вырастая из соринок прямо на глазах. Вот они уже как мухи, вот как крупные жуки… Эле похолодел. Нашли таки, сволочи…
Тем временем, транспорты разделились и понеслись в разные стороны, все быстрее увеличиваясь в размерах. Один из них летел, как показалось Эле, прямо на него. Он закрыл глаза, ощущая уже всей кожей нарастающий вибрирующий гул пикировавшего транспорта. Звук достиг высшей точки, под его действием с археологов начал оплывать песок. Эле сжался, приготовившись. Звук же, почему то так и не превратившийся в обжигающий смертельный удар, стал удаляться. Эле не веря себе приоткрыл один глаз. Транспорт на бреющем, срывая потоком воздуха песчаные бурунчики с верхушек барханов, удалялся.
***
У Эле отлегло от сердца. Значит, не к ним летели. Странно. Насколько он знал, а знал он точно, в Нейтралке больше групп не было. Значит…
– Командир, – едва слышно, только-только перекрывая гул удаляющегося транспорта, прошептал незаметно подползший песчаный холмик голосом Кета, – сейчас прочесывать будут. Вон по радиусу разошлись, видать купол засекли-таки, но не точно.
Действительно, гул транспорта, доносившийся уже с самой границы восприятия затих, потом перешел в скорее ощущаемый, чем слышимый визг тормозных двигателей. Транспорт явно садился. Стандартная процедура воранеров – при недостаточно точном обнаружении географических координат сигнала разойтись группами по радиусу и прочесывать местность по направлению к центру предполагаемой окружности, где находится сигнал.
Эле приподнялся, встряхиваясь как собака. Рядом обтекал песок с поднимающегося Кета. Командир взглянул на небо. Пусто. Армада прошла, наблюдения сверху можно не опасаться.
– Поднимай их, только аккуратно. – Эле потряс головой, окончательно вытряхивая песок, сплюнул и огляделся. Кет бегал от холмика к холмику и проделывал с каждым одну и ту же процедуру: подбежал, от души пнул, тут же приложил палец ко рту призывая молчать высунувшегося возмущенного археолога, знаками показывал поднимать остальных. Количество бегающих и пинающихся археологов возрастало в геометрической прогрессии. Эле мельком пожалел Самота, лежавшего дальше всех и рискующего получить пинок сразу от нескольких доброжелателей. Командир прилег на песок и сосредоточился.
Каждая группа наверняка имеет на вооружении сканер пси-энергии и живой силы. Стандартная модификация сканера имеет радиус действия около трех километров (хе-хе, школьная программа НВП делает свое дело). Наверняка группы постараются перекрывать действие сканеров друг друга. Хм. Сели транспорты явно дальше трех километров. Эле закрыл глаза, раскинул на песке руки и погрузился в привычный транс.
Мир перестал для него существовать в обычных ощущениях. Все органы чувств как будто уснули. Зато проснулось другое – то, за которое его и прозвали Нюхачом. Над Эле заструились маревные щупальца. Мелко дрожа и колыхаясь, они растеклись в разные стороны от лежавшего неподвижно археолога.
Эле продвигался вперед осторожно, мелкими-мелкими шажочками раздвигая свое ментальное восприятие, аккуратно отодвигая в сторонку привычные ощущения от своих археологов (Дюк опять успел где-то выпить, гад), огибая дюны и барханы. Обычно приходилось сильно углубляться в песок, для поиска артефактов. Сейчас же все было проще и сложнее одновременно. Проще тем, что без углубления тратилось меньше энергии, сложнее – приходилось быть крайне осторожным, чтобы с налету не зацепить ореол чувствительности сканера. Ага, вот и первый, тот самый что напугал своим ревом. Самый близкий. Эле не стал рисковать, хотя его пси-излучение и было крайне мало, ниже порога обнаружения стандартного воранерского сканера. Школа была давно, мало ли что за прошедшее время эти инженеришки могли накрутить-навертеть в своих игрушках. Археолог чувствовал границу чувствительности сканера как ветерок, легкий синий ветерок, только странно не дующий, как будто стоящий на месте.
А вот и второй сканер. Уже движется. Значит, группа высадилась, собралась и выступила. Плохо. Ага, вот и остальные. Всего восемь. Из них 5 движутся. Эле плотнее зажмурил глаза и прикоснулся восприятием ко всем группам одновременно. Понятно. Области чувствительности сканеров перекроются через два часа.
Командир вскочил. Археологи сидели на песке, с надеждой глядя на своего предводителя. Самот с обиженным видом потирал зад. Видать, все-таки досталось.
– Смотрите. – Эле нарисовал в воздухе объемную модель поверхности пустыни. – Вот это мы. – На модели, недалеко от центра зажглась желтая точка. Археологи, стоящие позади, загомонили.
– Не видно нифига! – Голос одного из них выразил всеобщее недовольство.
– Черт. – Эле, помянув маму и папу археолога, поднял и увеличил модель. – Вот здесь поисковые группы. – На модели появились красные точки в широких ореолах, неумолимо продвигающиеся к желтой, находящейся, как оказалось не совсем в центре, а несколько ближе к краю воображаемой окружности. – Если мы рванем сюда – широкий зеленый луч показал самый близкий к желтой точке проход между красными ореолами – у нас будет шанс.
– Командир, а может… – Горящие глаза Кета сразу не понравились главному археологу. – А может, примем бой?! Их же там раз, два и обчелся?
Эле оглядел свое воинство. Народу много, а толку мало. Единственные более-менее опытные бойцы – это он сам, Кет, да пара его закадычных дружков, вроде того же Дюка, поступавших в Академию, ставших послушниками и разжалованных за пьянку. Нет, бой никак принимать нельзя. В принципе, можно было бы сделать ментальную копательную плоскость, положить горизонтально и порезать поисковую группу пополам. Но все зависит от наличия у них техники. Если там только солдаты, может получиться. Но если там есть хотя бы один завалящий танк или вулкан, то… Кровавые картины, представленные Эле, мигом вывели его из задумчивости.
– О чем ты говоришь, дубина! Рывок – наш единственный шанс. Строимся, надеваем сапоги и вперед. – Последние слова командира превратили доселе довольно спокойное озерцо археологов в бурлящие речные перекаты. Народ забегал, собирая с песка пожитки, засверкали вспышки одеваемых энергетических «сапог» для уверенной ходьбы по песку. Слава Танатосу, воранеры еще далеко, а то такую вспышку пси-энергии и без сканера засечь можно, подумал Эле. Боковым зрением он заметил Кета, набычившегося и не сводящего глаз со своего командира.
– Ну что еще?! – Кет, честно говоря, уже немного поднадоел. Если бы не умение, облачив руки в силовое поле, резать самые твердые породы, Эле давным-давно выгнал бы его из своей группы.
– Командир, а сапоги зачем? Энергию же тратим! – Кет возмущенно ткнул пальцем за спину, где археологи уже строились в походный порядок, бодро скользя по песку как на лыжах, даже не приминая его.
– Нам энергии на сапоги хватит хоть до Убежища, Кет. Ты не можешь этого не знать! – Эле раздражался все больше. Еще больше усиливало его раздражение то, что сам Кет стоял без сапог.
– А копать чем??? – Видно было, что Кет, в свою очередь, тоже распалился не на шутку. – Копать чем??? – Эле непонимающе смотрел на своего самого большого археолога.
– Какой копать? Зачем копать? Нам сейчас до убежища бы добежать, куда нам копать!!! – Эле аж подпрыгнул от возмущения. – Ты вообще понимаешь что происходит? Нас ищут в этой гребанной пустыне восемь!!! Восемь групп воранеров! А знаешь для чего они нас ищут?! – Командир в бешенстве подпрыгнул, пытаясь взглянуть Кету в глаза на равных, а не снизу вверх. – Ты думаешь, они нам стопочку нальют? А? Или огр сотовый задарят? Нееееет, я те скажу для чего!!! – Эле, сообразив, наконец, что сделать, и усилием мозга подняв себя над песком, навис над Кетом, и практически проорал последнюю фразу ему в лицо. – Убить они нас хотят! Замочить! Грохнуть! Стереть с лица кольца!!!
Кет, казалось, чем больше ярился командир, тем больше успокаивался. Он спокойно смотрел ему в глаза и слушал. Наконец, дождавшись конца вспышки красноречия и проследив взглядом за опускающимся на песок Эле, тихо и спокойно произнес:
– Командир, а что там в убежище? Спать да жрать? Пока наши умирают? Ты видел, командир, какая армада пошла? Видел? Наверняка альянс. И ты прекрасно понимаешь, что пока подмога придет, половину выкосят. – Теперь уже Кет медленно наступал на Эле, тяжело проваливаясь в песке.
– Чем, чем мы можем помочь? – Эле, выплеснув на Кета последствия нервных потрясений последних часов успокоился и даже немного повеселел. Что ты предлагаешь? Кинуться под лапы вулканов и пусть они поскользнуться и разобьются нахрен?
– Нет, командир. – Кет был все так же спокоен. Нездорово спокоен, отметил Эле. Как будто для себя он уже принял решение, которое не сможет поколебать уже ничего. – Я предлагаю делать свою работу. Я предлагаю пойти и выкопать хороший арт.


Продолжение следует... Может быть.

А стихи можно выкладывать??? у меня правда только о Любви!

Да почему бы и нет? Ведь это "Креатив Льва". Думаю нам всем будет полезно получить порцию лирики. А то все война да война.

прочитал "Миражи", расчувствовался)) автору большое спасибо за повесть))

эххх сентиментальный я что-то стал

остальные рассказы также приятно удивляют, читать легко и увлекательно, спасибо!

2sv79sv: стихи не только можно, но и нужно! особенно о Любви))

Где продолжение? Устал ждать.

отлично пишешь-рассказ про снайпера очень понравился!Может быть подумаешь о продолжении или лучше как бы задолго до последней битвы Алекса-тема очень заманчива и интересная(лично для меня)-так что надеюсь!

Чесно говоря о продолжении не задумывался. Сейчас работаю над расказом о Лисовском песчанном черве, дело движется медленно и со скрипом. Работы в реале много, времени мало и вдохновения не хватает. Но если какие ни будь мысли по поводу снайпера придут в голову то обязательно напишу.